Директор ФСБ Александр Бортников заявил, что за июньскими терактами в Махачкале и Дербенте стоят последователи салафизма, более радикального течения ислама по сравнению с официально одобренным в России суфизмом. Полпред президента в Северо-Кавказском федеральном округе Юрий Чайка ранее обвинил салафитов и в подготовке теракта в ингушском Карабулаке. Что представляет собой салафизм и почему ответственность за убийство священника, полицейских и нескольких гражданских возлагают именно на это религиозное течение – в материале сайта Кавказ.Реалии.
Религиозная мозаика
Принято считать, что салафизм исповедует "истинный, ранний ислам времен Пророка". Последователи этого течения "идут по пути предков", стараясь очистить ислам от разного рода культурных и этнических примесей и нововведений, которыми эта религия обросла со временем.
В салафизме есть разные группы, начиная от мадхалитов, лояльных к власти, и заканчивая такфиристами, которые считают истинными мусульманами только себя, а остальных – вышедшими из ислама. И наиболее категорична среди других салафитов именно эта группа, считает политолог, эксперт по Северному Кавказу Денис Соколов.
Сложность салафизма нельзя обвинять в том, что силовики позволяют себе произвол
"Они очень жесткие мусульмане. В этом мозаичном фрагменте салафизма есть понятие "цепной такфир" – если ты как последователь их же школы сделаешь что-то не так, например, на намазе окажешься за шейхом, который, по мнению этой группы, является вышедшим из ислама, то и ты выходишь из ислама", – поясняет эксперт. По его словам, людей, которые бы так строго соблюдали все правила, совсем немного.
Для другой части салафитов – лоялистов – не зазорно молиться в "официальных" мечетях Духовного управления мусульман (ДУМ). Однако "официального" имама они слушать не будут, так как он не является для лоялистов авторитетом.
"В пятницу молиться надо все равно, поэтому салафитами некатегоричного толка не возбраняется прийти в мечеть в ведении ДУМ. Тем более что в Дагестане очень строго следят за тем, чтобы мечети были подведомственными. То есть могут быть совершенно разные способы совершать молитвы и сосуществовать с другими течениями, – объясняет в разговоре с редакцией исламовед, который пожелал остаться анонимным из-за репрессивного российского законодательства.
Антрополог из Польши, исследовательница Северного Кавказа Ивона Калишевска также приводит примеры, когда группа мусульман, изнутри определяющая себя как салафиты, может прийти на традиционные похороны, не навязывая при этом свое видение ритуала.
В Дагестане салафитов зачастую называют ваххабитами. Хотя ваххабизм – это отдельное течение, официальная идеология Саудовской Аравии, в которой жестко борются с "ересью". Несмотря на это, у слова "салафизм" в Дагестане есть негативный оттенок, оно даже породило термин "вахучет", на который позже силовики будут ставить всех подозреваемых в приверженности "неправильному" исламу.
Сходу определить, к какому из мозаичных фрагментов салафизма относится тот или иной мусульманин, сложно. Однако власти северокавказских республик, тем не менее, не раз давали внешние характеристики последователям салафизма: длинная борода и штаны выше щиколоток. В частности, именно по этим критериям жителей Дагестана и ставили на "вахучет".
Гонения
"Вахучет", говорят эксперты, – это "изобретение" дагестанской полиции, которое лишает людей прав и свобод. В список якобы потенциально опасных салафитов обычно вносили задержанных на выходе из салафитских мечетей – их отвозили в отделение, брали образцы ДНК и отпечатки пальцев.
Попавших под учет постоянно останавливали на постах ДПС, человек должен был сообщать об этом силовикам о своих перемещениях, у него возникали проблемы при устройстве на работу. Участковые проверяли людей из списка по 2–3 раза в неделю: звонили или приходили домой, допрашивали и досматривали. По рассказам политолога Дениса Соколова, некоторых дагестанцев хватали на улицах лишь потому, что у них "борода как-то не так выбрита".
Только в 2016 году, по заявлению министра внутренних дел Дагестана Абдурашида Магомедова, на профучете состояли 16 тысяч человек.
Некоторые жители республики оспаривали действия полиции через суд, пока в марте 2017 года в МВД не заявили, что "вахучет" в республике больше не ведется, сроки давности истекли, а список уничтожен. Однако уже в 2018 году вновь стало известно о новой постановке на профучет. Это происходит до сих пор.
Гонения в отношении салафитов в Дагестане набирали обороты с 2009 года, после конфронтации с суфистами. Тогда власти стали на сторону Духовного управления мусульман, то есть на сторону "официального" ислама. Своего пика давление достигло в 2016 году – силовики регулярно оцепляли и обыскивали мечети салафитов, молельные дома либо закрывали, либо передавали под управление ДУМ.
В январе 2016 года к мечети салафитов в Хасавюрте приехал ОМОН и сотрудники Центра "Э" – они объявили о ее закрытии и заварили дверь. Не удалось отстоять и самую большую салафитскую мечеть в Дагестана "Ан-Надирия", больше известную как "Мечеть на Котрова" (сейчас это ул. Кадырова в Махачкале). Подобное случилось как минимум с 12 мечетями республики.
Разделить всех на "тех и этих" – это бюрократический подход
Тогда же к пяти годам колонии приговорили имама Магомеднаби Магомедова, который требовал прекратить гонения салафитов и отпустить ранее задержанных последователей течения. Его обвинили в возбуждении ненависти и призывам к террористической деятельности. Правозащитный центр "Мемориал" признал имама политзаключенным.
Гонения заставляют верующих переходить в подполье, быть более радикальными, считает один из опрошенных редакцией исламоведов. Он отчасти согласен с выводами директора ФСБ Бортникова о том, что именно салафиты стоят за нападениями на церкви и синагоги в Махачкале и Дербенте этим летом. Однако выводы он делает только на основе собственного анализа "почерка" нападения.
"Это явно не "Исламское государство", они бы в своих медиа трубили бы о причастности. Какой-то из вилаятов взял бы на себя ответственность, как это было с "Крокус Сити". И то, как теракт был произведен, – это явный почерк именно такфиристских сетей. Еще в 90-е годы действовала группа Аюба Астраханского. Его общины в Астрахани уже давно нет, мы думали, что и следы затерялись. Но оказалось, есть и следы, и сторонники", – утверждает эксперт.
Однако он подчеркивает, что навешивать ярлык террористов на все движение, без указания на его самую категоричную группу – как минимум неграмотно.
Остальные эксперты, с которыми мы побеседовали, сходятся во мнении, что слова Александра Бортникова повторяют давний нарратив, когда салафитов обвиняли во многих событиях в регионе.
"Сложность и мозаичность салафизма нельзя обвинять в том, что силовики позволяют себе произвол. Разделить всех на "тех и этих" – это бюрократический подход. Даже по когнитивным способностям люди разные – разными будут и приверженцы одного течения", – считает эксперт по Северному Кавказу Денис Соколов.
- Глава Дагестана Сергей Меликов вслед за руководителем Чечни Рамзаном Кадыровым раскритиковал полицейские рейды в мечетях Подмосковья. По его мнению, пока представители разных конфессий из России воюют против Украины, граждане в тылу должны поддерживать друг друга. "Насколько было оправдано решение этих сотрудников проводить рейд в священную пятницу в мечети?" – задался вопросом Меликов. При этом в самом Дагестане годами проходили полицейские проверки в мечетях с массовыми задержаниями прихожан. Сайт Кавказ.Реалии выяснял, изменилась ли ситуация.
- В конце июля 2023 года омоновцы провели обыски в мечетях подмосковных Котельников и Дзержинска: они прервали намаз и ходили по коврам в обуви, что считается недопустимым для мусульман. Инцидент вызвал возмущение среди кавказских чиновников: они потребовали наказать силовиков. Но эта реакция никак не повлияет на практику полицейских рейдов в мечетях страны, полагают эксперты.
Форум