Ближневосточный конфликт, в котором друг другу все активнее противостоят Израиль и Иран со своими союзниками, в первую очередь "Хезболлой" и ХАМАС, разгорается все сильнее. Иранский воздушный удар по Израилю вечером 1 октября оказался намного ощутимее предыдущего, в апреле. Каким будет ожидаемый теперь военный ответ Израиля – в материале Радио Свобода.
Накал страстей и взаимных угроз между Израилем и Ираном; начатая Армией обороны Израиля (ЦАХАЛ) военная операция в Ливане против финансируемой и направляемой Тегераном группировки "Хезболла"; продолжающиеся бои в секторе Газа между израильскими военными и радикальной палестинской группировкой ХАМАС; удары Израиля по позициям йеменской группировки хуситов "Ансар Алла" – все это может означать, что Ближний Восток оказался на пороге масштабной и очень опасной для всего мира войны.
Вечером во вторник Иран выпустил по Израилю более 180 баллистических ракет. Это произошло на фоне эскалации боев между ЦАХАЛ и "Хезболлой", одновременно являющейся и самой большой в мире организованной неправительственной армией, и политической партией, контролирующей многие районы юга и центра Ливана с преимущественно шиитским населением.
Иранское государственное телевидение до сих пор передает заявление Корпуса стражей исламской революции (КСИР), в котором говорится, что в сторону Израиля были запущены "десятки ракет" и что иранский удар был нанесён по трем военным базам вокруг Тель-Авива. КСИР также предупреждает, что Тегеран предпримет новую, более разрушительную атаку, если Израиль решится на ответ.
Приказ о ракетном нападении на Израиль был отдан высшим руководителем Ирана аятоллой Али Хаменеи. Иранские власти называют это местью за гибель в последние месяцы и недели многих лидеров как группировки ХАМАС, признанной террористической в США и ЕС, так и "Хезболлы" – в первую очередь Исмаила Хании и Хасана Насраллы. Значительная часть ракет была перехвачена в воздухе, но многие пробили противоракетную оборону. Иран утверждает, что 90 процентов выпущенных ракет достигли цели, Израиль – что потерь и разрушений у него почти нет.
Какие ракеты использовал Иран?
Как пишет телеканал CNN со ссылкой на иранские СМИ, во время атаки 1 октября Иран впервые мог применить в бою гиперзвуковую баллистическую ракету средней дальности (1400 км) "Фаттах-1", представленную лишь год назад. Она способна маневрировать в воздухе, что позволяет ей уклоняться от ракет ПВО противника, а также нести ядерные боеголовки (которых, как считается, у Ирана пока нет). Бывший старший сотрудник группы по обезвреживанию взрывоопасных предметов армии США Тревор Болл говорит в интервью CNN, что относится к сообщениям об использовании Ираном этой ракеты скептически: "Это одна из их новейших баллистических ракет, и Иран многое может потерять, если ее применит. Израиль получит представление о ее возможностях просто по факту применения".
Вечером 1 октября интернет был полон фотографий упавших на землю разгонных блоков иранских ракет. Именно такой блок, упавший на землю после отделения от него боевой части, убил на Западном берегу реки Иордан в районе города Иерихон местного жителя, как выяснилось позже – беженца из сектора Газа.
Похожий разгонный блок также упал еще в одном месте на территории Палестинской автономии, недалеко от города Дженин. Местные жители тут же сделали из него импровизированный памятник.
Широко разошлось в сети еще одно фото упавшего уже непосредственно в Израиле разгонного блока иранской баллистической ракеты. Как считает американский военный аналитик Джон Ридж, это может быть фрагмент ракеты средней дальности "Хайбар-шекан", также сравнительно новой. Она была представлена Ираном в феврале 2022 года, работает на твердом топливе, способна поражать цели на расстоянии до 1450 километров и маневрировать, обходя ПВО. (Вопреки распространенному мнению, в перехвате иранских ракет вечером во вторник был задействован не знаменитый "Железный купол", рассчитанный на более медленные и мелкие цели, такие как дроны и ракеты малой дальности, а другие израильские системы ПВО, например "Праща Давида" и Arrow-3.)
Что касается Ирана, то, помимо ракет "Хайбар-шекан", как полагают эксперты, он использовал при атаке 1 октября более старые ракеты "Шахаб-3", разработанные еще в 1998 году, а также их производные: "Эмад" и "Гадр". Эти ракеты Иран, по его собственным заявлениям, использовал еще во время первой атаки на Израиль – 13 апреля этого года. Джон Ридж пишет, что масштаб атаки – примерно 200 выпущенных по Израилю ракет – позволяет предположить, что иранские запасы более современных ракет на твердом топливе могут быть больше, чем было принято считать до сих пор.
Какие цели мог поразить Иран?
Несмотря на строгую военную цензуру в Израиле, запрещающую публикацию фото и видео с места падения ракет или их разгонных блоков, а также вопреки заявлениям самих израильских властей о том, что иранский удар не нанес стране или ее армии серьезного ущерба, данные из открытых источников позволяют подтвердить, что этот удар был нацелен в первую очередь на военные объекты, многим из которых мог быть причинен серьезный ущерб.
Так, одно из видео, на котором видны многочисленные "прилеты" иранских ракет, было геолоцировано в районе израильской авиабазы Неватим на юге Израиля, которая, как свидетельствуют спутниковые снимки, уже была незначительно повреждена во время апрельской атаки Ирана.
Еще одно видео, на которым видны не только попадания иранских ракет, но и вторичная детонация, было геолоцировано как снятое рядом с другой израильской авиабазой, Тель-Ноф. Она расположена в центре Израиля, в 27 километрах от Тель-Авива. Иран утверждает, что уничтожил на обеих атакованных авиабазах десятки израильских истребителей F-35, но на момент публикации этого материала никаких документальных подтверждений этих заявлений не было.
Неподалеку от базы Тель-Ноф иранская ракета упала на территории религиозной школы в городе Гадера. Вечером во вторник израильская армия опубликовала видео, на котором место падения ракеты посещает генерал-майор, начальник Командования тыла Израиля Рафи Мило.
Наконец, как минимум одна иранская ракета, оставив после себя огромную воронку, упала на открытой парковке в 500 с небольшим метрах от штаб-квартиры израильской разведки "Моссад" в городе Рамат-ха-Шарон в центре Израиля. В 700 метрах от этого места находится военная база Моше Даян. Сообщается также о разрушениях на территории военной базы в городе Ход-ха-Шарон, однако независимых подтверждений этому нет.
В среду израильские военные подтвердили, что целью атаки Ирана в числе прочего стали авиабазы, но заявили, что ни один самолет или беспилотник при этом поврежден не был, а ущерб был нанесен "офисным зданиям и другим техническим помещениям на базах, которые не влияют на функционирование израильских ВВС".
Один из спикеров ЦАХАЛ Даниэль Хагари 2 октября подчеркнул, что в ближайшее время ВВС Израиля продолжат "действовать в полную силу и наносить мощные удары" в ближневосточном регионе, "как это было весь последний год". А премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху высказал прямую угрозу в адрес Тегерана, заявив: "Иран совершил большую ошибку и заплатит за это. Мы будем придерживаться установленного нами правила: кто нападет на нас, на того нападем мы".
"Удар был сильным, но скорее демонстрационным"
Так что может произойти дальше? Об этом в беседе с Радио Свобода рассуждает политолог-востоковед из Катарского университета Николай Мешхедов:
– Насколько нервно может себя сейчас чувствовать высшее иранское руководство? Может ли аятоллам сейчас показаться, что они доигрались с огнем?
– Естественно, чувствуют они себя достаточно неуютно. Потому что Израиль показал, что он может действовать и играть далеко не так, как от него ожидают. Надо признать, что все основные эксперты и люди, занимающие политические посты, которые следили за регионом, думали, что мы не увидим, по крайней мере в ближайшее время, распространения конфликта по региону. Но Израиль фактически не оставил иранцам никакого варианта, кроме как пойти на эту ракетную атаку, на этот ответ. И сейчас они ждут, как среагирует дальше Израиль, будет ли он принимать правила игры, когда все обмениваются ударами, но не наносят очень большого ущерба друг другу. Сейчас мяч на стороне Израиля, и очень многое будет зависеть от выбора нынешнего израильского руководства.
Сейчас мяч на стороне Израиля
– Иран явно столкнулся с серьезной дилеммой после убийства лидера "Хезболлы" Хасана Насраллы, ключевого союзника Тегерана. Тегеран уже нанес ощутимый, прямой военный удар по Израилю. Это может спровоцировать тотальную войну?
– Как показывают события на Ближнем Востоке за последние 50, а то и 70 лет, любые предсказания здесь не оправдываются, точнее, их делать очень опасно. Иран сейчас пойман в специфическую ловушку: он слаб достаточно экономически, и у него остро стоит вопрос о передаче власти от нынешнего верховного лидера к его преемнику. То, что мы видели на прошедших президентских выборах, подтверждает, что делается все внутри страны для стабилизации ситуации, для того чтобы подготовить какую-то площадку к определенной разрядке в отношениях с Западом. Поэтому полноценная война Ирану не нужна. Конечно, иранский режим чувствует себя весьма неловко в нынешней ситуации. Предсказывать дальнейшие действия Израиля сложно, но я бы не исключал никакого варианта развития событий, в том числе и дальнейшего распространения конфликта.
– Если Тегеран дальше выберет, скажем так, сдержанность, ничего предпринимать не станет, нанесет ли это большой удар по его репутации, причем как среди его союзников, так и среди врагов в регионе? Можно ли сказать, что выбор для Ирана – между плохим и очень плохим?
– Да, конечно. Убийство Хасана Насраллы стало водоразделом в нынешней ситуации. До этого момента, даже после убийства Исмаила Хании в Тегеране, иранцы все-таки чувствовали себя некими моральными победителями, они были единственной из стран, чьи прокси активно поддерживали палестинцев, наносили какой-никакой ущерб Израилю. Иран стал восприниматься арабской улицей как настоящая страна – защитник мусульманского мира, особенно по сравнению с практическим бездействием той же Турции, от которой, помимо введенного очень странного торгового эмбарго против Израиля, ничего не последовало.
И вдруг происходит гибель руководителя главной "руки" Ирана на Ближнем Востоке, и надо что-то делать, чтобы поддержать свой имидж. Ведь если Иран будет постепенно сдавать своих прокси, то отношение к нему изменится. Но иранцы также понимают, что полноценную войну на Ближнем Востоке позволить себе они не могут. Сейчас начался новый виток конфликта, когда образ Ирана поставлен под большой вопрос. Израильтянам будет достаточно дальше провоцировать иранцев, показывать, что те толком ничего в нынешней ситуации сделать не могут. Но у тех же аятолл запас терпения не безграничен, и рано или поздно рука дрогнет. Игра идет очень опасная, на повышение ставок. И пока что иранцы сдержанны, продолжают играть в "китайские предупреждения", хотя эти предупреждения стали все более ощутимыми.
Нынешний удар был массивнее, эффективнее, чем апрельский. Более того, его не поддержали хуситы, никакие удары не наносились одновремено ни из Ливана, ни из Газы. Но иранцы самостоятельно смогли пробить систему ПВО Израиля. Другое дело, что, насколько я понимаю, ощутимых потерь нет или, по крайней мере, мы о них не знаем. Иранцы заявляют, что били по военным объектам, и это отчасти подтверждается тем, что среди гражданского населения потерь нет, а израильтяне, как правило, не сильно распространяются о своих военных потерях, поэтому правду тут мы до конца не узнаем. Но пока что картина такая, что удар был сильным, но больше демонстрационным.
– Как мы видим, иранский арсенал беспилотников и ракет представляет, видимо, значительную угрозу. Что сейчас можно сказать о военном потенциале Ирана?
– Стоит отметить два момента. Во-первых, не надо преувеличивать возможности Израиля. Они во многом основываются на той поддержке, которая оказывается ему со стороны США, и тех договоренностей, которые существуют у израильтян с соседями. То есть да, если нужно будет долететь до Ирана и отбомбиться по нему, понятное дело, что Израиль может использовать воздушное пространство арабских монархий Персидского залива. Однако и монархии являются достаточно самостоятельными игроками, и им тоже далеко не все нравится, что происходит в регионе, и в случае полномасштабной войны для них приоритетом будет собственная безопасность и собственное выживание. А иранцы показали, что, может быть, Израиль они не всегда могут болезненно достать, но уж соседей по региону – точно.
Иранцы показали, что, может быть, Израиль они не всегда могут болезненно достать, но уж соседей по региону – точно
Что же касается самого Ирана, то да, его ракетный потенциал и опыт применения тех же беспилотников показывают, что эта страна обладает достаточным потенциалом, чтобы доставить Израилю массу неприятностей. Здесь фактически иранцам осталось подрегулировать только одно – точность, а также определиться с теми объектами, которым они действительно хотят нести урон. То, что мы видели сейчас, было очередным предупреждением: "Будьте осторожны!" Услышат его в Израиле или нет, вопрос совершенно другой, потому что решения израильского руководства определяются тоже достаточно сложным набором факторов, которые включают и внутриполитические.
– Остается ли "Хезболла", с которой сейчас все началось, ключевым элементом давней иранской стратегии "сдерживания" Израиля, да и Соединенных Штатов, несмотря на все последние потери этой группировки?
– На данный момент говорить сложно, потому что достоверность той информации, которая приходит непосредственно из Ливана, вызывает определенные вопросы. То, что мы имеем, – это фактически полное уничтожение руководящей верхушки, за исключением одного-двух человек. Это подразумевает, что группировка в определенной степени дезорганизована. Расчеты многих экспертов на то, что Израиль не пойдет на полноценную наземную операцию, строились на основе того, что израильтянам просто будет достаточно понимания того, что за счет своих ракетных ударов, проведения атак на руководство "Хезболлы" они смогли эту организацию обезглавить.
Ближайшие дни будут показательными. Если мы увидим, что как структура "Хезболла" смогла сохранить возможность координации действий, организации обороны против наступающей израильской армии, то можно говорить, что, в принципе, она сохранила свою боеспособность. Это покажет только время. На данный момент, конечно, она существенно ослаблена, почему, собственно говоря, Иран и был вынужден вмешаться. То есть мы видим, что израильтяне когда-то дали обещание, что они по очереди придут за всеми, кто на них нападал, и они это обещания сдерживают, и мало кто может что-то им противопоставить. Можно сказать, что вот эта цепь прокси, которая изначально была создана Ираном для сдерживания Израиля и противостояния саудовским устремлениям, ослабляется. Это может в долгосрочной перспективе изменить баланс сил.
– В Тегеране сейчас, по некоторым сведениям, настоящая паника из-за того, что они понимают: израильские агенты проникли в самое сердце Исламской Республики Иран. Махмуд Ахмадинежад, бывший президент Ирана, сам признал, что они когда-то создали какую-то очередную "международную организацию" для того, чтобы противостоять Израилю, а оказалось, что ее возглавлял агент "Моссада".
– Феномен эффективности израильской разведки существует давно. Я бы сказал, что для тех людей, которые анализируют ситуацию в Иране, последнее убийство не было сюрпризом. Израильтяне уже достаточно давно демонстрировали свою способность проводить операции на территории Ирана, государства, которое, в принципе, отличается очень жестким полицейским режимом, режимом безопасности. Появление иностранца в людном месте всегда вызывает определенное внимание, и государство это очень сложное для работы спецслужб. Но израильтяне показали, что они могут, более того, работают с выдумкой. Для убийства Хании, по одной информации, был использован дрон, по другой – даже ручной противотанковый гранатомет! В прошлом случае, когда было устроено еще одно политическое убийство, был задействован, если не ошибаюсь, чуть ли ни какой-то автомат с дистанционным управлением.
То есть, конечно, аятоллы себя чувствуют неуютно. Существующий режим понимает, что он уязвим и, более того, он находится перед выбором. Да, мы можем промолчать, но тогда мы потеряем лицо и все эти выигрыши, которые фактически после 7 октября приобрели. Или мы пойдем на эскалацию, которая может закончиться вполне реальным конфликтом, но от этого потери будут еще больше и, более того, мы возвращаемся в фокус международного внимания как страна-"мальчиш-плохиш". Здесь я бы на месте иранского руководства ощущал себя очень неуютно.
– Трудно не вспоминать, что у Израиля есть ядерное оружие, чего он не признает. Но что с ядерным оружием Ирана? Есть сообщения самих иранских СМИ, в них говорится, что в стране имеется достаточно обогащенного урана для производства десяти атомных бомб. Или все это пустая похвальба?
– Конечно, надо делать определенную поправку на традиционную любовь Ирана похвастаться, на иранскую пропаганду, которая направлена как вовне, так и вовнутрь: "Ребята, у нас все в порядке, граница на замке, в случае чего мы остановим противника". Но у нас нет подтвержденной информации, хотя большинство экспертов сходятся на том, что Иран действительно очень близко подошел к пороговому состоянию, то есть счет идет даже, по некоторым оценкам, не на месяцы, а буквально на недели, когда, по крайней мере в теории, Иран уже может сказать, что у него есть возможность создать ядерное оружие. Другое дело, что иранцы понимают, что на пороговое состояние выйти можно и угрожать, что в случае чего мы перейдем к разделу "практика и использование", но практически применять такое оружие весьма опасно, так как это может испортить отношения уже и с союзниками. Я думаю, что та же Москва будет не в восторге от того, что Тегеран где-то произвел ядерные испытания.
– Иранский режим, как мы не раз отмечали, не так уж монолитен. Там постоянно идет внутренняя борьба между консерваторами и более умеренными политиками. Новый президент Ирана Масуд Пезешкиан только что выступал на Генассамблее ООН и говорил, как хочет сгладить противоречия с Западом. Вообще Пезешкиан не "ястреб", по иранским меркам? Каким лидером он себя показал за последнее время?
– Пезешкиан показал себя послушным лидером, с точки зрения иранского руководства. Иранская политическая система, с одной стороны, подразумевает – о ужас! – определенный элемент демократии, а с другой стороны, там практически из ключевых решений ничего не принимается без воли высшего лидера, рахбара Али Хаменеи. То есть назначение Пезешкиана на его пост – ну, точнее, не назначение, а как бы ему предоставили возможность на этот пост избраться – было в конечном счете в интересах аятоллы Хаменеи и его команды и направлено именно на разрядку как внутренней, так внешней напряженности.
То есть человек пришел с определенной задачей – подготовить плацдарм для того, чтобы в спокойных условиях передать власть от одного верховного лидера другому. Получится это у него или нет – посмотрим. Внешнеполитическая ситуация уже, мягко говоря, тяжелая. Пезешкиана за глаза некоторые иранцы называют "реформатором без реформ". То есть его задача не перестраивать политическую систему, не вводить какие-то глобальные изменения, а именно обеспечить небольшую, определенную разрядку. Производиться это будет под контролем, с одной стороны, КСИР, с другой стороны, аппарата верховного лидера. И я думаю, что здесь свобода выбора у него существенным образом ограничена.
Более того, в нынешних условиях его мирный настрой может сослужить плохую службу Ирану. Иранцы могут оказаться чуть менее стойкими, чем должны быть, и просто придут к тому, что израильтяне будут просто дальше проверять, насколько глубоко можно отодвинуть "красные линии" в регионе. Но ьтогда уже совершенно другие силы в Иране скажут, мол, "ребята, надо действовать, и действовать жестко". То есть мирный характер президента, с одной стороны, может служить и демпфером для сдерживания напряженности, но, с другой стороны, если будут чрезвычайно сильные мирные настроения, то ситуация может зайти, наоборот, в большой тупик.
– По поводу других, жестких сил еще одну важную иранскую фигуру упомяну – это генерал Хоссейн Салами, главнокомандующий КСИР, Корпуса стражей исламской революции. Он пару дней назад заявил, что "удары возмездия" по Израилю будут дальше наносить "Хезболла", ХАМАС, другие палестинские боевики и шиитские милиции, но ни в коем случае не сам Иран. Это что, был обманный ход, чтобы усыпить бдительность? Или просто мнение крайних "ястребов", таких как Саид Джалили, к примеру, перевесило?
– Я думаю, скорее всего, второе. Во-первых, как мы уже отметили, иранская политическая система не монолитна, есть достаточно много центров со своими инициативами, со своим видением задачи. То, что было изложено, было бы идеальным вариантом для Ирана, то есть прокси отдуваются, мы вроде как не влезаем, никакого повода нас считать разжигателями войны нет. Но то ли у прокси уже истощились свои возможности, то ли действительно было осознание, что от Ирана все-таки ждут определенной реакции. Потому что вот эти заявления, что "мы отомстим за теракт в Тегеране, мы отомстим за убийство Насраллы", они стали уже поводом для насмешек над Ираном. И здесь кто-то в иранской элите принял, да, более жесткое решение.
– Внутри самого Ирана сейчас просто каскад проблем: общественное недовольство коррупцией в правительстве, неэффективным управлением экономикой и, как выясняется, проникновением агентов Израиля в высшие военные и политические круги Ирана. Ясно, что сейчас Тегерану только тотальной войны не хватало. Но в западной прессе были поразительные сообщения о том, что многие рядовые иранцы вовсе не впали в отчаяние и траур, а наоборот, радовались, например, известию о смерти Хасана Насраллы. Есть фотографии, есть слова очевидцев, что люди радовались его смерти, танцевали на улицах, раздавали коробки со сластями на остановках в каких-то городах. Это похоже на правду?
– Это правдивая картина, только не надо таких глобальных обобщений, потому что это все-таки точка зрения и подход определенной части иранского общества. Я бы сказал, что здесь даже вопрос не столько в диссидентах, сколько в формате раздражения по поводу иранских реалий, когда у населения сложился образ того, что внешнеполитические амбиции Ирана зачастую получают приоритет над необходимостью решать внутренние проблемы. То есть лозунг "Хватит кормить Ливан, хватит кормить Палестину!" возникает на каждой более или менее ощутимой политической акции в Иране в последние лет, наверное, 15–20. Но, как я уже сказал, это своеобразный продукт отражения внутренней ситуации. И далеко не все иранское население воспринимает гибель Насраллы именно так.
– Народные уличные протесты в Иране, которые мы наблюдали в прошлые годы по разным поводам, от роста цен до убийства шариатской полицией Махсы Амини, боровшейся за женские права, сдулись и новых не предвидится? Или власть в Тегеране сидит на внутренней пороховой бочке?
– Власти в Тегеране не позволили бы прийти фигуре, подобной Пезешкиану, к власти, если бы не понимали, что народ доведен до определенной точки. То есть да, на данный момент удалось опять загнать протест на кухни, но надолго ли – непонятно. Народ сейчас просто ожидает того, что попытается сделать Пезешкиан, который представляет определенную альтернативу консервативным кругам и пришел на обещаниях, что будут определенные социальные послабления. При этом, чтобы выиграть любовь улицы, большие изменения-то и не важны, нужно просто немножко открутить вентиль и позволить социальному пару выходить через него, как это было, например, при том же президенте Роухани. То есть прекратить зверства полиции нравов, дать чуть больше возможностей людям получать доступ к запретным благам. И я думаю, что на это в той или иной степени Пезешкиан пойдет. Плюс, может быть, смягчение каких-то старых проблем, как, например, языковая политика, политика в отношении национальных меньшинств. Но все это опять-таки показывает, что режим действительно чувствует себя очень нестабильно. Революции пока что не предвидится, но понимание того, что конфликт тлеет, существует, и именно это является еще одним из факторов, почему Иран очень не хочет втягиваться в тотальный конфликт в регионе.
– Но не будем забывать и то, что, когда в такие периоды прилетаeт "черный лебедь", все начинает идти кувырком. Есть вероятность, что престарелый высший руководитель Али Хаменеи сейчас просто отправится в райские кущи, и тогда в Иране начнется борьба за власть. И что будет, наверное, уже ни один политолог не предскажет.
– Боюсь, что да. Если говорить об иранской мифологии, то это, наверное, будет для них "черный дэв", своеобразный демон, который может появиться вдруг, неожиданно, из ниоткуда. Но уход из жизни верховного лидера – это действительно тот факт, который будет тестом для иранской политической системы, насколько она сможет подготовиться к переходу. Повторение предыдущих сценариев, когда там было определенное коллегиальное решение, наверное, возможно, но, скорее всего, в нынешних условиях все пойдет не столь простым путем.
Форум