Арестованный экс-директор "Открытой России" Андрей Пивоваров, обвиняемый в участии в деятельности нежелательной организации, ближайшие месяцы проведет в краснодарском следственном изоляторе №1. За полуторавековую историю это учреждение видело немало именитых арестантов. Очевидцы называют условия в нем тяжелыми. Какое же оно – прошлое и настоящее главной краснодарской тюрьмы?
Ямы, загоны и смерти
Историки и краеведы не пришли к единому мнению о том, когда в Екатеринодаре (дореволюционное название Краснодара) появилось первое стационарное пенитенциарное учреждение. Дата определена как конец XVIII – начало XIX веков, до этого провинившиеся казаки и пленные черкесы томились в обычных ямах. В ноябре 1793 года кошевой атаман Захарий Чепига приказал первому городничему Даниле Волкорезу задерживать ночных гуляк – "праздношатающихся не в свое время брать в тюрьму и держать до утра". Что из себя представляла эта первая "тюрьма", исследователи умалчивают.
Видный кубанский историк, статистик и общественник Федор Щербина пишет, что сидевшие в яме участники Персидского бунта 1797 года вырыли подкоп и сбежали, после чего их перевели в Усть-Лабинскую тюрьму. Но и она представляла собой не защищающие арестантов от дождя и солнца открытые загоны. В 1799 году председатель военно-судной комиссии потребовал от войскового правительства соорудить там навесы, прислать волов и бочки для воды, нанять кашеваров. Атаман Тимофей Котляревский от требований отмахнулся, попросив избавить войско от расходов на бунтовщиков. Здесь сказалась и личная обида непопулярного среди казаков нового атамана.
После смерти Захария Чепиги Тимофей Котляревский сам отправился на коронацию Павла I, так как казаки находились в походе. Императору Котляревский понравился, и он назначил его войсковым атаманом. До этого все атаманы избирались самими казаками.
Несколько слов следует сказать и о Персидском бунте – первом народном протесте на Кубани, когда Екатеринодар на несколько дней оказался в руках восставших. В 1796 году два полка черноморских казаков с войсковым судьей Антоном Головатым (имевшим все шансы стать атаманом после Чепиги) были направлены в состав десантных войск Каспийской флотилии. В Баку казаков заставили разгружать суда, рубить лес и направили их на частные хозяйственные работы к Валериану Зубову – брату фаворита Екатерины II.
По возвращении в Екатеринодар казаками были высказаны многочисленные претензии – непосильный труд, болезни и тотальное разворовывание начальством провианта, оставившее рядовых на полуголодном пайке. Назначенный атаман Котляревский, не вникая в суть жалоб, вызвал для усмирения бунтовщиков регулярные войска. В ответ восставшие призвали на помощь соседних станичников. С 5 по 12 августа 1797 года город находился в руках восставших. После подавления бунта с ними расправились максимально жестко. Делегация казаков попыталась попасть с просьбой о заступничестве к царю, но в Гатчинском дворце их заставили полдня прождать приема, а затем заточили в Петропавловскую крепость.
Историк Щербина приводит неутешительную для кубанской пенитенциарной системы статистику: из арестованных в Санкт-Петербурге 14 делегатов за год умер только один, а из 222 казаков, попавших в Усть-Лабинскую тюрьму, – каждый четвертый.
"Очевидно, положение несчастных узников было выше всякой меры тяжелое", – констатирует автор "Истории Кубанского казачьего войска".
Замок как в Берлине и Лондоне
Войсковой острог в Екатеринодаре и тюрьмы при земских сыскных начальствах в куренях Брюховецком, Кушевском, Медведовском и Тамани вскоре после открытия оказались переполненными. Уже в 1830-х годах при осмотре острога генерал Штейбен счел его невозможным для человеческого существования: арестанты спали под нарами, не было печей и остекления окон. Не лучше обстояло дело и с охраной – за несколько десятилетий пали (высокие столбы) вокруг острога сгнили, тюремное начальство безуспешно добивалось обновления ограды. Летом 1845 года трое арестантов во время прогулки бросились в образовавшийся проем и оказались на соборной площади, а затем и в городе.
Тогда же наказному атаману Черноморского войска Николаю Заводскому было поручено выстроить новый острог. Он появился через 40 лет. В 1867 году главнокомандующий Кавказской армией великий князь Николай Николаевич утвердил проект тюремного замка, спроектированного кубанским архитектором Василием Филипповым. Вот что о нем писала газета "Кубанские войсковые ведомости":
Его можно сравнить со сладковатым запахом разлагающего трупа – настолько в стены въелся дух поколений арестантов
"В начале июня Его Высочество Главнокомандующий утвердил проект на постройку в городе Екатеринодаре войскового тюремного замка, и ныне проект этот прислан Начальнику области для составления сметы. Тюремный замок предполагается на 450 арестованных, из коих 92 в одиночных келиях, 308 в общих каморах, и 50 в женском отделении. При составлении проекта не упущены из виду все данные, примененные в лучших заграничных тюрьмах, а именно: в Пенсильванской в Лондоне, в Моабите в Берлине и в других. Так, помещения общих арестантских совершенно уединены от одиночных заключений, мужчины от женщин, и арестантские помещения от хозяйственных построек и от квартир служащих. Всем арестованным доставлена возможность заниматься работою в особых мастерских, не смешивая однако же различных категорий заключенных" (стиль оригинала сохранен. – Прим. ред.).
Постройку планировалось закончить к осени 1871 года. Работы затянулись, и войсковой тюремный замок был открыт только летом 1876 года. Именно в этом здании с почти 150-летней историей сегодня расположено СИЗО №1 Краснодара.
Активист Виталий Молоданов несколько лет назад был привлечен с бригадой для работ на территории СИЗО. Впечатлениями от посещения тюрьмы он поделился с редакцией Кавказ.Реалии:
"Внутри это действительно какие-то царские казематы – какими их показывают в кино. Все очень мрачное. Но больше всего поражает запах. Я побывал не в одном спецприемнике и ИВС, но такого запаха не было нигде. Его можно сравнить со сладковатым запахом разлагающего трупа – настолько в стены въелся дух поколений арестантов".
Не плачь, не тыкай и не пой
В январе 1877 году на втором этаже тюремного замка открыли храм Поклонения веригам Петра Апостола – он посвящен веригам (цепям) дважды оказывавшегося в заточении ученика Иисуса Христа, ныне хранящимся как священная реликвия в Риме.
До революции здание тюрьмы неоднократно перестраивалось, в 1912–1913 годах были возведены два новых корпуса, хозяйственные помещения и пристройки для работы арестантов. По преданию, Екатеринодарская тюрьма имела подземные ходы, соединяющие ее с войсковым храмом и зданиями казачьей администрации – об этом говорится на сайте кубанского ФСИН.
Любопытные данные о заключенных Кубани предоставляет прошедшая в 1897 году первая перепись населения Российской империи. Отбывающими наказание во всей области оказались на тот момент 1177 человек – 1090 мужчин и 87 женщин. Подавляющее большинство арестантов (713 мужчин) – в возрасте от 20 до 39 лет. Среди находящихся в тюрьмах оказались восемь мальчиков и три девочки до 12 лет. По национальному составу 464 указали себя русскими, 442 – малороссами (украинцами), 75 – черкесами, 62 – белорусами и 46 – татарами.
Общие правила содержания запрещали арестантам шуметь, играть в настольные игры и производить "шалости", путем переговоров или записок общаться с обитателями других камер. Надзирателям было приказано не допускать песен и речей при пересылке арестантов и применять оружие, если не исполнялось требование прекратить петь. Сотрудников администрации предписывалось называть на "вы" и только "господин надзиратель", а более высокое начальство, в зависимости от чина, – "высокопревосходительство", "превосходительство", "высокородие", "высокоблагородие" и "благородие". Так, например, арестанта Екатеринодарской тюрьмы Котунова на двое суток поместили в темный карцер за то, что он тыкал надзирателю.
"Заключенные часто пытались заявить о своих правах. Такими проявлениями были отказы вставать перед тюремным начальством, снимать перед ним шапки, нежелание отвечать при обращениях на "ты", отказ от приема пищи – тюремные голодовки", – сообщает издание "История в истории: тюремное ведомство Кубанской области".
В этом же исследовании описано, как заключенные Кубанской области следили за внешним видом: арестанты должны были опрятно подстригать волосы и бороду – по воскресеньям перед баней желающих выводили в коридор для парикмахерских процедур. Подследственным и подсудимым запрещалось менять прическу, усы или бороду без согласия прокуратуры, чтобы человек не запутал переменами свидетелей.
Сегодня, как сообщает пресс-служба ФСИН России по Краснодарскому краю, в СИЗО-1 запрещенные предметы (речь идет о телефонах, зарядках к ним, наркотиках и психотропных веществах, алкоголе) передают в бритвенных станках, кетчупе, овсянке, дезодоранте и сухофруктах. Дореволюционные надзиратели боролись с той же проблемой. Газета "Русь" в июне 1908 года писала, что привозившая молоко в Екатеринодарскую тюрьму торговка сделала ведра с двойными стенками, поставив между ними четыре бутылки с чистым спиртом. Для вливания алкоголя было сделано отверстие около ушка ведра.
Мясорубка, расстрелы и нехватка мест
Во время Гражданской войны, когда Екатеринодар трижды переходил из рук в руки, в тюремном замке помимо уголовников содержали политических оппонентов. С начала 30-х годов в изоляторе располагалась следственная тюрьма НКВД. В годы репрессий мест для подследственных катастрофически не хватало, и руководство учреждения возвело очередной корпус.
Во время Великовой Отечественной войны арестованных эвакуировали. Но не всех. Из-за стремительного наступления вермахта, как гласят архивные документы, осужденных за бытовые преступления распустили, а годных к военной службе передали в военкомат. Осужденных за контрреволюционные преступления расстреляли.
"После получения этого распоряжения колонна из 740 заключенных-бытовиков была направлена в Армянский райвоенкомат, расположенный в пос. Шаумян. Оставшиеся 110 заключенных, осужденных за контрреволюционные преступления, были расстреляны", – говорится в одном из приказов по первому этапу краснодарской тюрьмы.
Судьба второго этапа из краснодарской тюрьмы была не менее трагична: "За все время следования до ст. Михайловской этап ни разу не был замечен авиацией немцев, но среди заключенных уже были потери: семь человек умерли от болезней и тепловых ударов, еще пять были застрелены при попытке к бегству. По пути следования от ст. Михайловской к ст. Курганной этап стал нести еще большие потери от постоянных бомбежек со стороны вражеской авиации. Почти 50% заключенных были убиты или ранены. Этап, таким образом, оказался со всех сторон окружен противником. В такой обстановке начальник этапа совместно с начальником тюремного отдела УНКВД края принял решение заключенных по бытовым преступлениям распустить, а осужденных по статьям 58 и 59-3 – расстрелять. Высшая мера наказания была приведена в исполнение в отношении 88 заключенных, осужденных за контрреволюционную деятельность (...)".
На каждого осужденного приходилось лишь по полметра кровати, поэтому спали в три смены по очереди
Уже после оккупации Краснодара появился миф о якобы имевшейся в подвалах НКВД (речь идет о другом здании – на улице Мира, где сегодня также расположено УФСБ по Краснодарскому краю) огромной мясорубке, в которой перемалывали трупы и даже живых арестантов. Официальных доказательств этому нет, но история про "чекистскую мясорубку" в Краснодаре не только стала городской легендой, но вошла в учебники истории.
В 1950–60-х годах пенитенциарное учреждение не имело официального названия – только номер почтового ящика. После введения единой унифицированной системы следственный изолятор Краснодара приобрел индекс ИЗ-23/1. В советское время здесь приводили в исполнение приговоры к высшей мере наказания – расстрелу.
В 1989 году здесь надстроили третий этаж, а в 2003 году третий этаж появился на втором режимном корпусе. В 1990-е годы изолятор был переполнен, здесь содержались порядка четырех тысяч человек – на каждого осужденного приходилось лишь по полметра кровати, поэтому спали в три смены по очереди. Лимит наполнения сегодня – порядка 1700 подследственных и осужденных, но в последние годы он также превышен. Так, в 2018 году здесь содержались 1974 человека, в 2019-м – 1866, в 2020-м – 1705.
"Условия крайне тяжелые"
"Это не самое приятное заведение из всей пенитенциарной системы вообще в России. Условия содержания крайне тяжелые, – рассказывает Кавказ.Реалии краснодарский адвокат Тимур Филиппов. – Насколько мне известно от коллег, есть несколько кейсов в Европейском суде по правам человека, признавшего неприемлемыми условия содержания в СИЗО Краснодара".
Собеседник считает "безобразной" и систему прохождения адвокатов – "все сделано, чтобы адвокаты приходили как можно реже". Он имеет в виду необходимость полдня ждать общения с доверителем в холодном зимой и раскаленном летом дворе.
"Доверители жалуются на неоказание медицинской помощи либо несвоевременную помощь, – делится с Кавказ.Реалии представляющий интересы Андрея Пивоварова адвокат Александр Валявский. – По условиям содержания отзывы разные. У Андрея Пивоварова сейчас, насколько я понимаю, все хорошо, существенных жалоб нет. Но бывают случаи, когда в рассчитанную на пятерых камеру помещают до 20 человек. Не скажу, что так происходит системно, но о таких фактах сообщалось".
СИЗО №1 Краснодара ежегодно попадает в доклады краевого уполномоченного по правам человека. В 2017 году сообщалось об избиении сотрудниками двух граждан Молдовы, в 2018-м – о жалобах на побои и задержанном по обвинению в изготовлении наркотиков инвалиде-колясочнике, которому не создали условий для нормального нахождения, докладе 2020 года – жалобы на ненадлежащие условия содержания.
