Больше недели в Киеве продолжаются выступления, организованные экс-президентом Грузии Михаилом Саакашвили. Параллельно на Северном Кавказе гражданские активисты обсуждают дело старейшины Руслана Гвашева, оштрафованного за молебен по черкесам, погибшим в годы войны с Россией. Обострился и вопрос возвращения прямых выборов главы республики.

Могут ли эти процессы войти в резонанс? И что будет, если Саакашвили заставит Раду признать черкесский геноцид, как это ранее сделала Грузия? На эти вопросы в интервью "Кавказ.Реалии" ответили Директор Института стратегических исследований Кавказа Мамука Арешидзе, политолог Гела Васадзе и председатель международного гиперсионистского движения "Беад Арцейну" ("За Родину!"), президент Института восточного партнерства (в Иерусалиме) Авраам Шмулевич.

Шмулевич считает вполне реальным то, Рада признает-таки массовые убийства черкесов Российской империей в 19 веке актом геноцида.

"Из того, что было сделано в вопросе признания в мире, помимо всяких писем, реальных официальных действий по признанию геноцида было всего несколько: признание геноцида парламентом Кабардино-Балкарии в начале 1990-х годов, признание геноцида Грузией в 2011 году и внесение вопроса о геноциде на повестку дня Украинской Рады. При этом последнее было сделано дважды", - напоминает Шмулевич.

При этом он отмечает, что каждый раз, как только Украинская рада собиралась обсудить вопрос признания геноцида, случались события, которые мешали ей приступить к делу – то сбитый боинг над Донбассом летом 2014 года, то обострение военных действий в восточной Украине.

Как перепутали "черкесов" с "чеченцами"

Одной из важных причин затягивания процесса Шмулевич считает и плохую осведомленность украинских депутатов с ситуацией на Северном Кавказе, когда некоторые путают слова "черкесы" и "чеченцы".

Так, депутат Мосийчук, на которого 25 октября было совершено покушение, еще 21 мая 2016 года должен был поставить в Раде вопрос о геноциде черкесов.

"Начал он свою речь с минуты молчания, а потом заявил, что в этот день отмечает геноцид братский народ Кавказа, который пережил уничтожение и выселение, и "мы не должны забывать этот народ, с которым мы связаны кровно, и я прошу депутатов Рады почтить минутой молчания память героического ...чеченского народа". То есть просто во время выступления машинально минуту перепутал!"

"Для продвижения того вопроса надо постоянно заниматься лоббированием, а для этого нужно периодически находиться в Украине, работать с депутатами", - уверен Шмулевич.

Президент Института восточного партнерства рассказал, что постоянно обсуждает вопрос черкесского геноцида с Саакашвили, и выразил уверенность, что Рада в конце концов его признает.

"Но сейчас слишком много других вопросов - все-таки в Украине идет война, и каждый день гибнут граждане Украины", - добавляет Шмулевич.

А кавказовед Мамука Арешидзе скептически воспринимает прогнозы о выдвижении Саакашвили.

"Я не думаю, что Саакашвили будет главной фигурой, - говорит Арешидзе. - Сегодня те люди, которые его окружают, делают все, чтобы использовать его как таран, а после противостояния с нынешней властью начнется острая борьба за лидерство. Конституция ему будет мешать - он не имеет права быть президентом. А на вторых ролях вряд ли ему удастся стать фигурой номер один".

Политолог Гела Васадзе считает, что в данном случае делать какие-то прогнозы недопустимо, поскольку слишком много переменных.

"Это, конечно, из области предположений - победит ли Михаил Саакашвили. Но Украина в любом случае признает геноцид черкесов - кто бы ни одержал верх на этот раз", - уверен Васадзе.

Неединство кавказцев и "кабинетный стиль" черкесов

Но могут ли события в Украине хоть как-то повлиять на ситуацию на Северном Кавказе?

Арешидзе считает, что не смогут – из-за отсутствия единства среди кавказцев, что делает их легкой жертвой имперских амбиций "сильных мира сего".

"Консолидированной политики политики у кавказцев, к сожалению, нет, - отмечает Арешидзе. - Они всегда отстаивали свои интересы порознь. Вставали и чего-то хотели добиться только по отдельности. Это было и во времена Советского союза, и после. Так что, зная кавказскую ментальность и то, как легко сильным мира сего удается использовать противоречия среди кавказцев для достижения своих целей, я не думаю, что успешное противостояние народа в Украине или где-либо послужило бы вдохновляющим фактором для Северного Кавказа".

А при наличии организованности среди протестной массы черкесов объединения с другими народами Кавказа не будет, считает он.

"Вообще, черкесы избрали 'кабинетный стиль' - они составляют петиции, они устраивают манифестации - важные, но ситуация требует другой стиль, это другие цели. В Украине другой стиль поведения", - добавляет Арешидзе.

О страхе и синдроме "младшего брата" у северо-кавказцев

Авраам Шмулевич тоже уверен: у черкесов и украинцев разные стили поведения в борьбе за свои права. Мешает и тяжелая ситуация с экономикой, которая практически целенаправленно разрушается Москвой, а также эффект войны в Чечне – страх.

"Уровень самосознания и уровень готовности отстаивать свои интересы, к сожалению, весьма низок, - говорит Шмулевич. - Мы видим, что на Северном Кавказе везде ситуация совсем не такая, как в Украине. Экономическая ситуация ужасная - идет просто сознательное уничтожение Москвой кавказской экономики. Люди не работают, но при этом никаких социальных выступлений мы не видим".

"Было выступление дальнобойщиков в Дагестане, но оно ушло в песок, - продолжает Шмулевич. - Были другие выступления - под исламскими лозунгами, но под социальными, экономическими или даже национальными лозунгами мы не видели выступлений после чеченской войны. Может быть, это связано с кровавым подавлением Чечни. То есть мы видим, что кавказцы испытывают страх после 150-летнего колониального правления. Любое колониальное правление губительно для народа: оно убивает его душу, убивает способность мыслить. У северокавказцев - у всех, не только у черкесов - есть синдром младшего брата. Они боятся проявлять самостоятельность. Черкесы испытывают ещё и шок от геноцида, который они пережили в результате полного разгрома. Синдром поражения присутствует у всех. И элита, и интеллектуалы, и обычные люди находятся в положении рабов. Известное явление - животное, которое долго содержалось в неволе, даже если открыть клетку, не выходит на свободу, а если выйдет - не может жить долго на воле. Северокавказские народы 150 лет находятся в клетке. Это - очень серьезная травма, и следует прилагать усилия, чтобы ее преодолеть. Я уже не раз писал, что Северный Кавказ - это один из древних очагов цивилизации, и северо-кавказцы пережили много нашествий. Нашествие России – не первое, и не самое страшное. Так что кавказцы найдут в себе силы, но для этого нужно время".