В проекте "Такие малые народы" сайт "Сибирь.Реалии" рассказывает об исторических судьбах и современных проблемах аборигенов Сибири.
Ительмены – коренные жители Камчатского полуострова. Русские географы, побывавшие здесь в 18-м веке, назвали этот народ – камчадалы. Немецкий мореплаватель на российской службе Отто Коцебу, во время кругосветного путешествия бросивший якорь у берегов Камчатки, оставил яркие описания местных обычаев:
"Этот маленький, невзрачный народ обладал геройским духом. Осажденные, потеряв надежду на спасение, не складывали оружия. Они сначала убивали женщин и детей, а затем бросались на врага, чтобы как можно дороже продать свою жизнь, или, как они выражались, "постелить себе ложе". Впрочем, в случае сдачи в плен камчадалы не могли рассчитывать на милосердие врага. Оружие их состояло из копий, луков и стрел, причем последние обычно бывали отравлены.
Придя в веселое расположение духа, хозяева и гости развлекали друг друга талантливым подражанием людям и животным
Чтобы обойтись с гостем возможно учтивее и не подать повода для войны, хозяин прежде всего так натапливал свое подземное жилище, что жара в нем становилась почти невыносимой. Затем как хозяин, так и гость раздевались донага, и последнему предлагалось огромное количество кушаний, причем в очаге непрерывно поддерживался огонь. Наконец, гость сознавался, что сыт по горло и не может больше выносить жару. Это означало, что все правила хорошего тона соблюдены, и теперь хозяин мог потребовать от гостя подарков за свое гостеприимство.
На подобных пиршествах в качестве опьяняющего средства обычно применялся мухомор. В небольших количествах он, по-видимому, возбуждает веселость, но в более значительных дозах может вызвать приступ помешательства, продолжающийся несколько дней. Придя в веселое расположение духа, хозяева и гости развлекали друг друга талантливым подражанием людям и животным".
Отто Коцебу. НОВОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ ВОКРУГ СВЕТА В 1823–1826 гг.
Двести лет назад ительмены жили на всей территории Камчатки. Северной границей расселения на западном побережье была река Тигиль, на восточном – река Ука, южная доходила почти до мыса Лопатка. По разным источникам, в 18-м веке численность ительменов составляла 15–18 тысяч человек, сегодня их осталось около двух тысяч человек, а носителей языка – всего пятеро.
В читальном зале краевой научной библиотеки в Петропавловске-Камчатском с осени до весны проходят вечерние курсы ительменского языка. Учениц всего пятеро, четверо из них – пенсионного возраста.
– Нас учитель хвалит, говорит, что мы стараемся, – рассказывает слушательница курса Елена Слободчикова. – Но язык сложный: пока объясняют – все понятно. А домой прихожу и опять ничего не помню.
Елена – настоящая ительменка. Но родного языка в детстве она не знала.
– Нас не учили, это было советское время. Родителям не разрешали разговаривать дома на ительменском. Нас, детей, отправляли в интернаты, чтобы мы учились по-русски. Факультативом ительменский язык появился у меня только в шестом классе. Приходилось у бабушек, дедушек спрашивать слова, выражения какие-нибудь. Много отличий от русского. Например, у нас нет слова "привет" или "здравствуйте" – мы здороваемся вопросом "Куда идешь?". Мне уже почти 60 лет, и я вот учусь.
Впервые ительмен описали исследователи Камчатского полуострова еще в конце 17-го века. Тогда в бассейне реки Тигиль существовало восемь поселений. Около 1750-х годов на месте современного села Тигиль заложили острог. Как писал участник второй камчатской экспедиции Г.Стеллер, острог был необходим для установления отсюда пути в Охотск с Камчатки, для ограждения коряков-оленеводов от их врагов чукчей, а также для "обуздания сидячих коряков".
С 1830-х годов в Тигиле начали приучать местных "инородцев" к огородничеству. К 1876 году, по данным протоиерея Прокопия Громова, который занимался историей камчатских церквей, в Тигильской крепости проживало 255 человек: от подданных США и Финляндии до казаков, которых было большинство.
Ительмены тем временем расселились до южной оконечности Камчатки. Они жили охотой и рыбалкой, собирали птичьи яйца, дикоросы, но предпочитали оседлый образ жизни. Это сильно отразилось на дальнейшем историческом пути народа.
Главный редактор газеты "Аборигены Камчатки" Виктор Борисов, который больше 20 лет изучает историю коренных жителей региона, рассказывает, что именно из-за своей оседлости ительмены быстро ассимилировались с русским населением.
– Если говорить о советском периоде, то до 1922 года власти особо не вмешивались в жизнь ительменов. Но и сейчас большая часть камчадалов, как принято называть коренных жителей Камчатки, – это ассимилировавшиеся ительмены. С царских времен ительмены платили ясак. С охотников, например, брали одного соболя в год. А это для умелого охотника три дня работы. А в остальное время можно было делать все, что душе угодно. Также взрослые мужчины несли каюрную повинность: должны были на своих собачьих упряжках в порядке очереди доставлять чиновников до других селений. А в остальное время коренные жители занимались личным хозяйством. У коряков другая ситуация была – они до 1930-х годов жили как их предки – в юртах, единственное – у них винчестеры были, порох, котлы современные. И если коряки постоянно кочевали, то ительмены были удобнее и доступнее. Даже крещение они восприняли легко – мол, вот есть наши боги, а этот просто еще один, рассказывает Виктор Борисов. – Еще и жили ительмены на более приспособленных для европейцев землях – по берегам рек, моря. При советской власти молодежь начали учить русской грамоте, показали им европейскую культуру, одежду, и тогда они начали смеяться над стариками своими, которые оставались неграмотными и жили, как в старину.
– Сейчас мы пытаемся сохранить то, что осталось от нашего языка, – рассказывает Мария Киле. – В Тигильском районе есть село Ковран – место компактного проживания ительменов, единственное, где благодаря труднодоступности, язык не смешивался так сильно, как на восточном побережье. Реальных носителей языка здесь живет всего пять человек, и каждому далеко за 70 лет.
Письменность на основе латинского алфавита для ительменского языка была разработана в 1932 году в Ленинграде. Тогда же появился в Хабаровске Дальневосточный техникум народов Севера, где готовили учителей и учебные пособия для национальных школ. Но в 1937 году Сталин запретил использовать латинский алфавит на территории СССР, и письменность северных народов перевели на кириллицу. Те, кто этим занимались, почему-то забыли об ительменах, и в результате их язык опять стал бесписьменным.
Как начали запрещать разговаривать на родном языке, то детей пугали тюрьмой. Дети прятались под кровати от русских
– В 50-е годы, когда Н.С. Хрущев объявил о создании единой общности "советских людей", это приняло на Камчатке анекдотические и грустные формы, – вспоминает Виктор Борисов. – В кочующие племена прилетали вертолетом за детьми, забирали их от матерей, от своих исконных дел. А он знает, что в интернате чужая тетя, каша на обед и соленые огурцы. А он хочет черемшу и мясо. Как начали запрещать разговаривать на родном языке, то детей пугали тюрьмой. Дети прятались под кровати от русских, те, которые не были в городе и жили только семейными группами – они же не понимали, что это и как.
Только в 1970-е годы на Камчатке появился один кружок ительменского языка. Потом был разработан алфавит на основе кириллицы, но широкого распространения он не получил. Книг на ительменском было издано очень мало. А после распада СССР – вообще ни одной. В 1990-х лингвист Александр Володин и ительменка Клавдия Халоймова составили ительменско-русский словарь, которым пользуются до сих пор.
– Моя мама уже не знала ительменского, – рассказывает Мария Киле. – Она вспоминала, что мои бабушка с дедушкой общались по-ительменски только дома и шепотом. Я бабушку не застала, но знаю, что она помогала ученым составлять нашу азбуку. Правда, вот здесь, на снимке, она с бубном – у нас такого не было, у ительменов, это заимствованное от коряков.
Несмотря на большой процент ассимиляции, шаманизм среди ительменов бытовал долго. Сейчас шаманов уже не найти, но в каждой семье были знахари, которые умели заговаривать болезни.
– Дедушка рассказывал, что мой дядя был шаманом. К нему многих привозили лечиться. Он что-то такое делал над ними, слова какие-то говорил, и болезнь проходила. Значит, особые способности у него были.
Из сохранившихся в семье Марии народных традиций на сегодняшний день осталась только рыбалка, с одним отличием – плетеные сети из крапивы ительмены больше не используют. О том же говорит Елена Слободчикова. Вот только ограничений все больше, а рыбы заготавливать удается все меньше.
– Конечно, мы, когда разрешают, рыбу ловим. Но и рыбы мало, и участки маленькие – на Малолагерной и в селе Авача мы буквально друг на друге стоим – всем же надо. И то, что лет 10-20 назад ловили и сейчас, – огромная разница, – говорит Елена Слободчикова.
Причины недавней гибели морских животных в Бухте Спасения для коренных жителей Камчатки так же загадочны, как и для экспертов. Кто-то из них объясняет случившееся тем, что в воду попали продукты распада ракетного топлива с ракетного полигона. Кто-то склоняется к другой версии – гибель морских животных была вызвана цветением водорослей рода Karenia. Местные жители наверняка знают только то, что на восточном побережье Камчатки цветение водорослей наблюдалось всегда.
– Я сам с Усть-Камчатского, – рассказывает Виктор Борисов. – И там, в протоке Озерная, которая связывает Нерпичье озеро и реку Камчатку, к осени можно было наблюдать такую картину – цветение водорослей шириной примерно до 10 метров вдоль берега. Раньше этой проблемой никто не интересовался. А однажды я наблюдал на берегу Камчатского залива падеж морской птицы – на одном километре берега было примерно по 15–20 тушек птиц. Так что ученым-то мы верим, все вместе они обманывать не могут, но мониторинга как такового нет. Но, что распространение проблемы пошло на западный берег Камчатки – вот это плохо. Берега Камчатки, – это пути миграции дикого лосося и обитания ценных пород белой рыбы, это может отразиться и на их популяциях. Ракетное топливо не пошло бы на западное побережье. Но то, как климат меняется, – это очевидно. Такого теплого октября на Камчатке я не припомню…
Для сохранения своей культуры коренные народы Камчатки объединились в несколько ассоциаций, а на базе библиотеки работает Этноцентр "Друзья Севера".
– Раньше мы снимали офис в городе, но там приходилось по 30 тысяч рублей платить, накладно, – объясняет Мария Киле. – Молодежь пытаемся привлекать, проводя национальные праздники, особенно широко отмечаем День благодарения природе – Вакканай. Это наш ительменский праздник урожая. Раньше его отмечали в селах, когда заканчивали готовить на зиму рыбу и коренья. Но сейчас-то какие села? Все, кто мог, оттуда уехали. Осталась ительменская деревня Ковран, но там живут люди старшего возраста. Или Хайрюзово взять – когда-то там было 800 ительменов. А сейчас от силы человек 100, да и те – в основном коряки. А язык родной молодежь изучать не хочет.
Мария в этом году получила диплом преподавателя ительменского языка. Но продолжает ходить на занятии, чтобы подтянуть языковые навыки.
– Курсы, которые были организованы в 2019 году на базе Камчатского университета им. Витуса Беринга, – это большой прорыв в сохранении ительменского языка. Уже пятеро наших получили "корочки" преподавателей. Литературы очень не хватает. Мы разработали методичку для обучения детей 6–7 лет, если в этом году выделят деньги, то в следующем году напечатаем наше учебное пособие, – делится планами Мария.
Пока в классе занимается всего пять учениц. Однако преподаватель Виктор Рыжков настроен оптимистически. Он верит, что ительменский язык ещё можно вернуть к жизни.
– Мне с детства было интересно, что за названия такие на Камчатке? Да и мама моя в какой-то степени дала мне импульс. Я маленький был, у нас в театре поставили ительменскую оперетту по сказке "Кутху и мышь". Мама играла на сцене, а меня брала с собой и оставляла за кулисами. Я там сидел и слушал, как мама поёт на этом языке. Так его и полюбил.
– Но молодежь, говорят, не стремится учить язык предков?
– Всё у людей отговорки. Когда молодые – некогда, когда постарше – уже память не та. Но это на самом деле от лени.
– Может ли вернуться язык в быт, в села?
– Конечно! Язык может вернуться – нужно только желание. Никакие госпрограммы – ничего не поможет, пока люди сами не захотят. Сейчас я вижу, что есть люди, которые хотят изучать свой язык. Их мало, но они есть. Нам бы только литературы побольше – хотя бы старые советские книжки переиздать.
На уроке Елена Слободчикова рассказывает о Кутхе, том самом персонаже оперетты. Кутх – ворон, божество Среднего мира, в котором живут люди. В фольклоре коренных народов Камчатки этот ворон – один из самых ярких героев, – он и смешной, и хитрый, и справедливый, а главное, очень живой. Поэтому дети любят слушать о нем сказки.
– Кутх создал Камчатку. Он увидел косяк рыбы. Вытащил одну и попросил, чтобы она стала землей для наших предков, ительменов. Вот оттуда наша рыбина! – рассказывает Елена Слободчикова по-ительменски.
По преданию, ворон Кутх не только создал землю, но и высидел яйца, из которых вылупились первые люди. Разумеется, это были ительмены.
