Появились новые подробности дела троих жителей Дербента – Гасана Курбанова, Ислама Барзукаева и Мизарали Мизаралиева, которых обвиняют в незаконном обороте оружия (ст. 222 УК РФ) и держат под стражей с 15 июня. Срок содержания Курбанову и Барзукаеву в СИЗО продлен до 16 ноября. Мизаралиев остается под домашним арестом.
С самого начала это дело вызывает множество вопросов. Все трое были тайно задержаны в один день. Барзукаева похитили вместе с автомобилем его матери. Из машины пропали деньги Елены Барзукаевой, транспортное средство владелице вернули без запчастей. Проверка по факту пропажи денег и удержания автомобиля до сих пор не проведена.
Обвиняемые вину не признают, их семьи заявляют, что дело сфабриковано. Матери Барзукаева и Курбанова устраивали пикеты возле отдела полиции и говорили о пытках, которые официально подтвердила местная ОНК. По их словам, в результате издевательств у сыновей выбили первые признательные показания.
Во время последнего судебного заседания по продлению меры пресечения стало известно, что следствие намеривается вменить арестованным еще и создание незаконного вооруженного формирования (ч. 1 ст. 208 УК РФ). Однако официально обвинение еще не предъявлено.
Полной неожиданностью для близких Барзукаева и Курбанова стал отказ Следственного комитета возбудить уголовное дело по применению пыток в ИВС. Родители были уверены, что уголовное дело будет возбуждено хотя бы по факту (без конкретных лиц). Однако факты насилия, зафиксированные ОНК, остались без внимания.
Следователь Казихан Самурханов, подписавший постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, ссылается на отсутствие состава преступления (п. 2 ч 1 ст 24 УПК РФ).
"Кричи громче, я кайфую, когда 'вахов' гашу"
Ни Барзукаеву, ни Курбанову с момента ареста не позволили ни одного свидания с родными. В письмах они сумели рассказать, что с ними происходило в ИВС сразу после похищения.
Выдержки из письма Барзукаева о пытках (имеется в распоряжении "Кавказ.Реалии") сотрудниками ЦПЭ в день похищения:
"Я был похищен утром и подвергался пыткам до вечера, чему есть доказательства – зафиксированные представителем ОНК следы пыток и побоев. <…> Меня положили на пол, связали ноги скотчем и стали бить током, облив водой и принуждая оговорить себя и друзей. После долгих пыток я согласился [оговорить себя], но они продолжали пытать. <…> От пыток они получали удовольствие, они говорили 'кричи громче, я кайфую, когда 'вахов' гашу'. <…> Завели в кабинет, в котором один из них спросил другого 'привезли стволы?'. Я понял, что нам приписывают оружие. Спустя время мне сказали встать, спросили, правша я или левша, протерли большой палец правой руки и приложили к нему что-то железное, как я понял, это был пистолет".
Тетя Курбанова Зейнаб Рабаданова сообщила "Кавказ.Реалии", что здоровье ее племянника было серьезно подорвано в результате пыток. В самом начале, вероятно, не надеясь на помощь извне, он проглотил два самореза. Три недели Гасан провел в тюремном госпитале, саморезы удалось вывести из организма, однако получить более подробные сведения о состоянии Курбанова и проводимых процедурах близкие так и не смогли.
Адвокаты Курбанова говорят, что состояние арестанта вызывает тревогу: у него постоянные головные боли, бессонница, а также проблемы с коленом. Он нуждается в срочном лечении и помощи психиатра, однако сторона обвинения продолжает утверждать, что состояние здоровья Барзукаева и Курбанова удовлетворительное.
