Лидер белорусского движения протеста против режима Лукашенко Светлана Тихановская дала большое интервью Настоящему Времени. Она рассказала об арестованном Романе Протасевиче, о влиянии санкций Запада на режим Лукашенко, а также о том, чей Крым и чем ей угрожали во время знаменитого разговора в ЦИК Беларуси, после которого она согласилась уехать из страны.
– Расскажите, пожалуйста, в какой точке, на какой стадии сейчас находится белорусский протест?
– Я очень надеюсь, что на финальной. Мы делаем все необходимое, чтобы этот момент настал как можно скорее. Белорусы сражаются как внутри Беларуси, так и на международной арене. Очень много работы ведется самими белорусами: подпольно, секретно. Но люди настолько креативные, что они придумывают все новые и новые способы, как расшатать режим.
Окно возможностей не такое уж и большое, но используется каждый миллиметр этих возможностей, чтобы показать, что нас так же много, как и в августе прошлого года, что мы не исчезли, мы здесь, несмотря на все репрессии, и что мы боремся с режимом. Я, находясь на своем месте, делаю все возможное, чтобы Беларусь не сходила с повестки дня на международной арене. Чтобы о нас говорили, о нас думали, чтобы у них за нас болело. Судя по каким-то ошибочным действиям со стороны режима, это можно назвать агонией.
– Вы говорите о международной повестке. Я так понимаю, один из важнейших факторов сейчас – это санкции Запада. Каких санкций вы сейчас ждете в связи с ситуацией с Романом Протасевичем и перехватом самолета Ryanair? И есть ли у вас основания полагать, что ваши ожидания воплотятся?
– Санкции сейчас готовятся, и, если я не ошибаюсь, до 17 июня они должны быть выпущены. Их состав я не знаю, я имею в виду персональные санкции. Но мы очень надеемся, что там будут и санкции экономические.
Акция солидарности с белорусским протестным движением прошла в центре Праги 7 июня. Перед ее участниками выступила Светлана Тихановская, приехавшая в Чехию с визитом
Все мы понимаем, что нужно блокировать режим на экономическом уровне, чтобы не было возможности платить милиции, военным. Эти люди не то чтобы внутренне поддерживают режим, но вынуждены выполнять приказы. И если это произойдет – тогда не будет никакого иного выхода из сложившейся ситуации, кроме как начать диалог представителей режима с гражданским сообществом. Это то, чего мы добиваемся, чтобы прийти к новым, честным выборам.
– Вопрос, который возник из-за ворвавшейся в российскую повестку в эти дни фамилии российского предпринимателя Дмитрия Мазепина. Вы могли бы рассказать: российский миллиардер каким-то образом участвовал в протестах в Беларуси?
– Я о таких случаях не слышала.
– Пара вопросов по поводу России. На ваш взгляд, в чем может заключаться роль действующей российской власти в урегулировании ситуации в Беларуси? Например, в Совете Европы заявили, что Россия может сыграть важную роль в том, чтобы разрешить белорусский кризис.
Белорусский режим становится проблемой для Кремля тоже
– Все мы понимаем, что у режима не так уж много поддержки, ее минимум. И очевидно, что Кремль – это одна из поддерживающих сторон. Если бы Россия имела возможность сыграть конструктивную роль в решении белорусского кризиса – они бы смогли поучаствовать в урегулировании этого вопроса как медиаторы. Например, для того чтобы организовать конференцию на высоком уровне по решению кризиса в Беларуси либо участвовать как посредник между гражданским обществом и режимом. Но опять же: то, что происходит в Беларуси, – это ее внутренний вопрос. Это борьба против режима, это никак не о геополитике. Однако режим становится проблемой для Кремля тоже.
Your browser doesn’t support HTML5
Лютая дружба. Государственные медиа России и Беларуси против коллективного Запада
– А вы ведете переговоры с кем-то из России?
– Официальных контактов у нас не было. О неофициальных мы не можем говорить.
– Какая поддержка сейчас у народа Беларуси есть среди силовых структур? Вы всегда говорили, что это очень важный фактор, но эта информация не публична. Что поменялось за последний месяц?
– Много чего поменялось, единственное, что не изменилось, – это то, что эта информация не публична. Но у нас много инсайдерской информации. У нас есть BYPOL, который на постоянной основе сотрудничает с представителями силовых структур. Им предоставляют видео о пытках, какую-то внутреннюю информацию, документы. Конечно, люди все это делают абсолютно секретно, всем страшно, что эти люди будут раскрыты. Но, несмотря на это, представители силовых структур продолжают общаться с BYPOL, давать им информацию. То же происходит и с номенклатурой. Так что это один из важнейших факторов позитивного исхода.
– Вот эта скрытая поддержка, она растет по сравнению с пиком протестов в августе?
– Тогда была другая ситуация. Мы призывали людей уходить из силовых и государственных структур в знак протеста. И многие это делали, уволились, уехали из страны. Сейчас ситуация иная. Все происходит очень секретно. Но мы знаем настроения в силовых структурах, и они очень, очень печальные. Людям страшно работать в силовых структурах. Они не доверяют друг другу, они не понимают, кто друг, кто враг. И психологически это очень сильно влияет на качество их работы.
– У вас как-то поменялась позиция по поводу люстрации силовиков в будущем?
– Этот вопрос должен обсуждаться среди белорусов. Потому что есть часть людей, которая готова простить все, лишь бы все закончилось. Но большинство, так же как я, понимают, что те, кто совершал тяжкие и особо тяжкие преступления, должны будут предстать перед справедливым судом.
Те, кто совершал тяжкие преступления, должны будут предстать перед справедливым судом
– Вопрос по поводу международной политики. Сейчас все ждут переговоров президента РФ Владимира Путина с президентом США Джо Байденом. Вы лично по итогам этих переговоров ждете каких-либо новостей, которые могут поменять ситуацию в Беларуси или повлиять на нее?
– Конечно, мы будем ждать новостей. Мы не знаем точно, что будет обсуждаться, но то, что вопрос о Беларуси будет подниматься на переговорах двух президентов, очевидно.
– Мы в социальных сетях попросили наших читателей задать вам вопросы в режиме "блиц". Получили сотни вопросов, я задам вам десять. Возможна ли мирная революция в Беларуси?
– Да.
– Уезжать ли белорусской молодежи из страны?
– Нет.
– Когда и при каких условиях вы вернетесь в Беларусь?
– Когда это будет последнее, что я смогу сделать для этой революции, в положительном или отрицательном смысле.
Белорусский оппозиционный активист Павел Северинец, приговоренный к 7 годам заключения, на суде в Могилеве, 25 мая 2021 года
– Тогда, в ЦИКе, чем вам угрожали?
– Правильнее было бы спросить: "На что давили". Дети.
– Вы – проект западных стран?
– Нет! (Вздыхает.)
– Вы не устали? И что помогает вам не опускать руки?
– Я устала. Устала видеть эту жестокость, несправедливость, устала от ужасных новостей о суицидах, пытках. Но бороться я не устала. Потому что их жестокость, унижения, пытки людей заставляют меня двигаться дальше.
– Каким будет ваш первый президентский указ?
– Мы вместе это увидим, каким будет первый президентский указ нового президента Беларуси.
– Закончите, пожалуйста, фразу: "Владимир Путин – это...
– …президент Российской Федерации".
– Чей Крым?
– Украинский.
– Как заставить родителей перестать смотреть государственное телевидение?
– Купить компьютер и выбросить телевизор.