Эту статью можно прочитать и на чеченском языке
Правозащитная группа "СК SOS" помогает подвергающимся преследованиям людям ЛГБТК+ на Северном Кавказе. Под этим названием объединение существует с 2021 года и с тех пор приняло сотни обращений – прежде всего из Дагестана и Чечни.
Группа зачастую первой предает огласке грубые нарушение прав человека в регионе, из-за чего сталкивается с давлением со стороны российских властей, а сотрудничающие с ней юристы получают угрозы в свой адрес.
Директор "СК SOS" Давид Истеев в интервью сайту Кавказ.Реалии рассказал, как меняется положение квир-людей на Северном Кавказе и как правозащитники продолжают работу в условиях ухудшающейся правовой ситуации в стране.
– Как на работу "СК SOS" влияет война в Украине?
– Я заметил изменения еще весной 2022 года. Нам тогда в Европарламенте и в других европейских органах говорили прямым текстом: все эти ваши дела не имеют значения – геи, ЛГБТК-сообщество неважны, разбирайтесь сами.
Давид Истеев
Не могу сказать, что так реагировали все, но были люди, которые открыто заявляли, что помощь гражданам России больше не тема для разговора.
Именно тогда у нас появилась идея провести выставку в Берлине (она была реализована в ноябре 2022 года), чтобы показать судьбы реальных людей на Северном Кавказе и то, что у них нет никакой возможности повлиять на действия своей страны, – им остается либо умереть, либо сбежать.
Мне кажется, сейчас ситуация начинает выравниваться. В прошлом году многие посольства прекратили свою деятельность в России или их сотрудники были депортированы, а сейчас некоторая часть посольств начинает восстанавливать то взаимодействие с нами, которое было до начала полномасштабной войны 24 февраля 2022 года.
Так что был момент стагнации в общении с дипломатическими миссиями, и вот только-только мы начинаем заново все это выстраивать. Приходят новые люди, которые мало знают про нашу работу, кто-то из них вовлекается больше, кому-то сложнее понять все тонкости. Все приходится снова делать с нуля.
– Изменилось ли что-то после запрета в России "международного движения ЛГБТ"?
– В свете этого закона для меня есть очень явная разница между Северным Кавказом и остальной территорией РФ. В целом то, что в России теперь трансгендерные люди не могут делать какие-либо операции или менять документы, – это катастрофа.
Во многих российских регионах система на самом деле была достаточно лояльной, была возможность за не очень большие деньги и в достаточно сжатые сроки сделать то, что ты хотел: поменять маркер гендера в паспорте, сделать какие-либо операции, получить гормонотерапию.
В последнее время в России это было доступно практически всем трансгендерным людям, у которых, как правило, нет обширных финансовых возможностей, поскольку их не берут особо на работу из-за несовпадения паспорта и внешнего вида.
Теперь силовые органы на Северном Кавказе ничего не сдерживает, им дали карт-бланш
А вот для территорий Северного Кавказа практически ничего не изменилось. Неважно, что было разрешено в остальной России – на Северном Кавказе это никогда не было доступно. Невозможно представить себе, что какой-нибудь трансгендерный человек вдруг пришел в паспортный стол или в ЗАГС Грозного с желанием изменить свое свидетельство о рождении.
Это касается не только Чечни, но и Дагестана, Карачаево-Черкесии, Ингушетии, вообще в любой северокавказской республике это закончилось бы гибелью трансгендерного человека.
Они могли уехать в другой регион, более лояльный к таким проявлениям, но речь ни в коем случае не шла о замене документов, о которой могли узнать какие-либо государственные органы их родных республик.
Я знаю историю одного чеченского трансгендерного человека: он жил в Москве как женщина, у него была грудь, полностью женский облик. Но чтобы поехать домой, в Чеченскую республику, человек подвергался хирургическому вмешательству и вынимал импланты. И это происходило не раз и не два, а перед каждой его поездкой к родным.
– Может ли признание ЛГБТ экстремистским "движением" привести к еще большей легализации насилия на Северном Кавказе?
– Раньше для борьбы с любыми видами инакомыслия, в том числе и с ЛГБТ-людьми, на Кавказе использовали такие статьи Уголовного кодекса, как "хранение наркотиков" или "хранение оружия". Например, если вспомнить кейс Салмана Мукаева: он под пытками подписал признание, что хранил у себя во дворе два ржавых патрона – это уже приравнивается к хранению оружия, что и стало основанием для заведения уголовного дела.
– Но нигде не фигурировало, что он относится к ЛГБТ.
– Не совсем так. В таких случаях следователи всегда записывают признание в гомосексуальности на камеру. А признание в хранении патронов выбивали, чтобы иметь возможность посадить его в тюрьму или перекрыть возможность выехать.
Даже если суд даст условный срок, человек должен регулярно отмечаться в полиции, и выехать никуда не имеет возможности. Это в том числе такая попытка заткнуть человеку рот: если он физически находится в Чечне, где его в любой момент могут достать, крайне мала вероятность, что он будет привлекать слишком много внимания к своему делу.
– То есть власти пытаются всеми силами охранять продвигаемый ими миф, что в Чечне нет геев?
– Да, одна из их задач – снизить поток подобной информации. И вторая задача сфабрикованных уголовных дел – вымогательство взяток: до принятия закона [о запрете ЛГБТ] ценник за то, чтобы отпустить такого подозреваемого, варьировался от трехсот тысяч до миллиона рублей, обычно эту сумму собирали всем тейпом. А как вырастут ставки по экстремистским статьям сейчас, сложно даже предположить. Юридически теперь силовые органы на Северном Кавказе ничего не сдерживает, им дали карт-бланш.
По всей России после принятия закона будут (и уже начались) преследования известных ЛГБТ-активистов, которые говорят о проблемах сообщества. А в Чечне этих активистов просто нет, поэтому под ударом будут геи, лесбиянки и трансгендерные люди. Как там любят делать: останавливают человека на улице, проверяют телефон. Если находят какую-то ЛГБТ-символику, радужный флаг, например, или какие-нибудь гомосексуальные фото, автоматически будет статья за экстремизм. Никто не будет разбираться, занимался ли этот человек пропагандой ЛГБТ, показывал ли кому-либо фотографии – все, он экстремист.
В этом смысле да, это легализация насилия. Силовым органам максимально упростили жизнь, теперь им не нужно подбрасывать ни наркотики, ни оружие.
– Поступает ли к вам больше просьб о помощи в связи с объявлением ЛГБТ-движения экстремистским?
– Мы в ноябре проводили анализ заявок и вот что увидели: в целом по России запросы на экстренную помощь выросли в шесть раз, а на Северном Кавказе – в полтора раза. Это еще раз подтверждает, что для республик это привычная жизненная ситуация, там ничего особенно не изменилось.
Недавно были облавы на гей-клубы в Москве, там был ряд людей с Северного Кавказа, и, поскольку они засветились, для них очень выросли риски – такие запросы есть. А непосредственно из северокавказского региона запросов не стало намного больше, для них этот закон – лишь еще один повод получше скрываться.
– Станет ли преследование ЛГБТ-людей на Северном Кавказе еще более массовым?
– Скорее всего, да. Потому что на этом можно зарабатывать большие деньги. В 2017 году [главой Чечни Рамзаном] Кадыровым это подавалось как "чистка крови", такая чисто утопическая штука. А сейчас это просто бизнес.
В Чечне могут автоматом записать в геи даже за то, что человек надел чуть более узкие штаны
Дело же не только в статистике, которую рисуют правоохранительные органы, там конкретные размеры мзды, которую начальник отдела полиции должен сдать районному руководству, а те на уровень выше свою долю передают, и далее до самого верха, где министр внутренних дел обязан в резиденцию Кадырова принести определенную сумму.
Как раз недавно Кадыров запросил увеличение бюджетного финансирования, а тут такая прекрасная возможность "подзаработать", кто же откажется.
– Вы готовы к увеличению количества запросов?
– Мы готовы всегда. Если пойдет поток, мы будем работать в бешеном режиме, искать дополнительные ресурсы. Уже сейчас пытаемся создать какие-то запасы, чтобы иметь возможность экстренно реагировать.
– Станет ли проще легализация в Европе для ЛГБТ-людей из России?
– Безусловно, кейсы будут рассматриваться проще. В рамках ЕС будет проще, но туда еще нужно попасть.
Единственная проблема сейчас – паспорта. Для мужчин дополнительно все усложняет отсутствие военного билета, без которого загранпаспорт не делают даже за большие деньги. Все каналы, которые у нас раньше работали, теперь на стопе, потому что у них идут массовые проверки. Поэтому мы вытаскиваем людей в страны, в которые можно уехать по внутреннему паспорту, и уже там начинаются хитросплетения, как бы добыть документы или как ехать дальше без них.
ЛГБТ-сообщество из России бежит: пытаются выехать многие активисты и простые люди. При этом нагрузка на Евросоюз в плане беженцев и так большая, есть же еще и украинцы. Поэтому все визы, включая гуманитарные, рассматриваются долго. И пока человек ждет эту визу, может произойти что угодно. Достаточно вспомнить братьев Салеха Магамадова и Исмаила Исаева, которые долго ждали гуманитарные визы, и за это время их похитили.
Мы внутри нашей организации ЛГБТ-людей из других регионов России, не с Северного Кавказа, называем "белыми людьми", потому что у них, как правило, есть возможность пусть даже на последние деньги купить себе билет, через какой-нибудь транзитный аэропорт улететь в Европу и сдаться. К сожалению, людей с Северного Кавказа большинство авиакомпаний просто не допускают на свои рейсы. Причем я сейчас говорю о европейских авиакомпаниях – "Люфтганза", "Эйр Франс", "Свисс Эйр". Практически ни одна из них не посадит на рейс жителя северокавказских республик без визы.
Да, это дискриминация, но это данность.
– И как с этим бороться?
– Пока мы как-то умудряемся это обходить, но если поток беженцев возрастет в разы, я не знаю, как мы будем справляться.
– Правда ли то, что в 2023 году вы начали помогать не только ЛГБТК-людям, но и тем, кто к ним не относится?
– Не совсем так. Мы и раньше помогали людям, которые по факту не являются ЛГБТК, но при этом их относили к сообществу чеченские силовики. В Чечне могут автоматом записать в геи даже за то, что человек надел чуть более узкие штаны, чем там нормативно принято.
Скорее, в этом году мы расширили помощь, которую оказываем цисгендерным и гетеросексуальным женщинам, которые спасаются от домашнего насилия. Кстати, раньше такие женщины, не зная, как им спастись, придумывали себе гомо- или бисексуальную ориентацию – как в случае с Аминат Лорсановой.
Не сдавайте ваших сыновей и братьев кадыровцам, делайте все возможное, чтобы они могли покинуть регион
Сейчас в этом нет необходимости, потому что мы понимаем, что в Чечне риски одинаково высоки как у бисексуальной девушки, так и у той, которая просто отказывается соблюдать адаты. Ждет ее в любом случае одно и то же, поэтому, если мы можем, помогаем.
– Каким был самый сложный кейс в 2023 году?
– Это был кейс Марины Яндиевой из Ингушетии. Ее шантажом заставили вернуться… Это морально тяжело и для Марины, когда ей ставят такие условия, и для нас. Этот кейс был сложным еще и потому, что у нее не было никаких документов, кроме свидетельства о рождении.
– Думаете, вам все же удастся вывезти Марину?
– Если у девушки нет вообще никаких документов, в каких-то ситуациях можно сделать внутренний российский паспорт. Но когда идет такое давление со стороны родственников, а у них такие связи, что подключаются Центр "Э" и ФСБ, делать это просто бессмысленно. Пока я не могу дать полной информации, я знаю только, что она жива, здорова, с ней все хорошо.
– Были ли кейсы, о которых приятно вспоминать?
– Была девушка с Северного Кавказа, которая вообще все сделала сама, и ей оставалось только чуть-чуть помочь. Она понимала, что не сможет оставаться в Чечне, самостоятельно нашла себе работу няней в Евросоюзе, сама подала на визу, наша помощь была минимальной: привезти ее в Москву, помочь с получением визы и дальше посадить на самолет. Такой вот самый легкий кейс. И там не было препятствий, родственники не успели отреагировать.
Еще три года назад на нас упал кейс девушки из Афганистана, ее родственники занимают достаточно высокие посты в посольстве в России – так она попала в страну и поступила в МГУ. Узнав о ее гомосексуальности, ее начали избивать и запирать. Она от них сбежала, подалась на убежище. У нее закончились все визы, по сути, она находилась здесь нелегально. Афганский паспорт, кстати, худший на планете, я первый раз столкнулся с паспортом, с которым вообще никуда не уедешь.
Практически три года девушка провела в России взаперти, получала отказ за отказом в убежище, ей грозила депортация в Кабул, она скрывалась… И вот наконец недавно пришло положительное решение по ее вопросу, теперь она может начать жить нормальной жизнью.
– Что посоветовать ЛГБТК-людям и их близким, которые остаются в России, особенно на Северном Кавказе?
– Беречь себя. Все не вечно, и это время закончится. Важно сохранить себя для будущего и продолжать жить. Жить и не сломаться – это тоже про противостоять режиму.
Я все понимаю про кадыровский режим и про жизнь в Чечне. И все-таки хочу обратиться к матерям и сестрам чеченских мужчин, которых могут забрать силовики и обвинить по экстремистским статьям – неважно, оправданно или нет.
Не сдавайте ваших сыновей и братьев кадыровцам, делайте все возможное, чтобы они могли покинуть регион и страну. Вы – единственные, кто может защитить своих близких, пожалуйста, продолжайте спасать их.
- С начала войны российское правительство последовательно вводит репрессивные законы в отношении ЛГБТ-людей. Правозащитники фиксируют случаи пыток гомосексуалов и трансперсон, а также конверсионные практики. Одной из наиболее уязвимых групп остаются квир-люди на Северном Кавказе – регионе, откуда регулярно поступают сообщения о преследованиях из-за сексуальной ориентации. О том, с чем в минувшем году столкнулись помогающие ЛГБТ-сообществу организации и как ситуация может развиваться в будущем, редакции Кавказ.Реалии рассказали эксперты.
- 2023-й для кавказцев в эмиграции начался с трагических последствий землетрясений в Турции и Сирии – с многочисленными жертвами среди членов черкесской диаспоры. Год также запомнился бегством от мобилизации, громкими приговорами, движением за "деоккупацию" и новыми угрозами расправой в адрес чеченцев за рубежом – сайт Кавказ.Реалии напоминает о главных событиях.
- Верховный суд России признал экстремистским несуществующее "международное движение ЛГБТ". Эксперты считают, что этот запрет приведет к дальнейшим репрессиям в отношении ЛГБТК-сообщества. Под еще большим ударом окажутся квир-люди и те, кто помогает им в одном из самых сложных с точки зрения поддержки уязвимых людей регионе – на Северном Кавказе.