Это интервью можно прочитать и на чеченском языке
С самого начала полномасштабного вторжения в Украину сообщается о конфликтах бойцов кадыровских подразделений "Ахмат" с другими военнослужащими из России, а также с местными жителями на оккупированных территориях. О причинах и характере подобных стычек в интервью сайту Кавказ.Реалии рассказал основатель "Восточной правозащитной группы" Павел Лисянский.
– Расскажите о жалобах населения оккупированных территорий Украины на поведение кадыровцев, участились ли они?
– В начале полномасштабного вторжения были случаи, особенно в Запорожской области, когда забирали людей, и местные уверяли, что это делают подразделения кадыровцев. В одном случае, помню, предприниматель заплатил требуемый выкуп, смог вернуть свою жену.
Павел Лисянский
За последнее время участились случаи рэкета против местных предпринимателей. Сообщают, что это делают представители "спецподразделений Росгвардии, которые имеют вид кавказской национальности".
Еще мы фиксировали массовые избиения местных жителей осенью 2023 года. Когда что-то подобное случается, особенно похищения детей или рэкет, они маскируются и не представляются – кадыровцы или не кадыровцы.
– Но у них должны быть шевроны подразделения, например?
– А вот не всегда. Да и потом, когда происходит конфликт, местные жители говорят, что не разобрали, кто был точно. Они дагестанца от чеченца вряд ли отличают. Кроме того, в составе российских войск есть представители центрально-азиатских национальностей, их жители оккупированных территорий тоже не всегда могут различить.
Я предпочитаю в таком случае использовать термин "этнические группы". Потому что, когда я разговаривал с чеченцами, которые не имеют отношения к войне, и ненароком употреблял "чеченцы", подразумевая бойцов кадыровских подразделений, меня поправляли: не каждый чеченец – кадыровец, не надо обобщать, ты можешь нас этим обидеть. Даже если я говорил не в негативном ключе.
Тем более когда речь идет о недоказанных преступлениях, необходимо быть аккуратнее с ярлыками в отношении кого угодно. А когда происходят междоусобицы, их проще идентифицировать. Поэтому мы с уверенностью можем говорить, например, о конфликтах росгвардейцев [из Чечни] с военными на блокпостах.
Из точных данных: в Мариуполе и Бердянске была замечена мощная группа кадыровцев. Они регулярно вступают в конфликты с местной полицией, не с военной, а с обычной оккупационной полицией. Кадыровцы могут нарушать комендантский час или лихачить на машинах, из-за чего за ними приходится гоняться патрулям.
Там не только кадыровцы чувствуют себя вольготно, есть же еще казаки
Они просто игнорируют законы, установленные оккупационной администрацией. Все это усугубляется тем, что когда-то обсуждалась возможность назначить представителя [главы Чечни Рамзана] Кадырова на руководящую должность в оккупационной администрации Мариуполя, хотя это так и не произошло. Тем не менее ощущение их власти в городе до сих пор присутствует.
Многим известна нашумевшая история, снова в Мариуполе, когда чеченец на джипе заехал на пляж и местные ему стали делать замечания. Но это был не военный. Вероятно, поэтому произошедшее так легко просочилось в сеть. Случаи же с участием "ахматовцев" – их утечки стараются предотвратить, чтобы эти ситуации не стали достоянием общественности.
К тому же военная полиция не заводит дела, если не было крови. У них есть целый ряд преступлений с участием представителей этнических групп. Они эту информацию в общий порядок не дают. Там есть и кадыровцы, и другие.
Случаи рэкета, о которых я упоминал, происходят с применением оружия – заходят, отнимают деньги. Однако пока не пролилась кровь, [российская] полиция на оккупированных территориях вмешиваться не будет; такая тенденция. Были громкие преступления: в Волновахе Донецкой области во второй половине 2023 года было убито девять человек. Конфликт начался в магазине, а затем военные убили девять человек. Этих военных судят, оккупационная администрация признала это преступление.
Но это массовое убийство, а бескровные конфликты проходят мимо. Или, например, если за ними (кадыровскими отрядами. – К.Р), как в 2022 году, есть какие-то блокпосты, то там тоже постоянно идет рэкет. Отсюда и сумасшедшие цены на продукты питания, дороже, чем в Москве.
Но в 2022–2023 годах за кадыровцами было больше блокпостов. Сейчас их внутри оккупированных территорий контролирует военная полиция Министерства обороны РФ. И в связи с этим в текущем году были зафиксированы конфликты кадыровцев с представителями военной полиции.
– Поговорим о недавнем случае в Белгородской области, где военный "Ахмата" стрелял в воздух под лезгинку...
– Такого очень много и на оккупированных территориях. Местные говорят, что кадыровцы считают их "бандеровцами" и предателями. Говорят: мы за вас сюда пришли воевать, значит, вы нам уже должны. У них такая "философия".
Если брать ситуацию в каждом городе, то сферы влияния там распределены между отдельными группами военных. И есть оккупированные города и регионы, которые интересны представителям этнических групп. Плюс, в 2023 году был приказ ФСБ о контроле выхода информации в открытые источники. С тех пор их хорошо подчистили и найти что-то, вынести что-то на свет стало гораздо сложнее.
Плохо только одному местному населению – тем, кто там остался
Деятельность органов оккупационных властей направлена в том числе на то, чтобы, позволю себе так выразиться, прессовать местных. А мы, правозащитные и прочие организации в Украине, которые занимаются вопросами мониторинга на временно оккупированных территориях, в первую очередь опираемся на местное население. Под прессингом эти люди попросту замолкают, перестают выходить на связь. А случай со стрельбой в Белгородской области стал известен, потому что там не вели такую деятельность по работе с информацией, как в зоне оккупации.
Мы формируем внутренние отчеты по оккупированным территориям каждый месяц, там каждый день появляются сотни дел против местных жителей по надуманным причинам. И это на протяжении нескольких лет. Приписывают и терроризм, например. Или приходят с обыском, потому что человек посещает проукраинские сайты. Вот почему, когда какие-то выходки кадыровцев происходят, люди попросту ничего об этом не говорят.
Еще у России есть проблема, что до сих пор не сформированы репрессивные органы оккупанта, как мы их называем. То есть прокуратура, суды, полиция. Поэтому про группы влияния тоже надо не забывать. Там не только кадыровцы чувствуют себя вольготно, есть же еще казаки. У них сильное представительство, тоже есть оружие. Все эти группы претендуют на власть при отсутствии сильной оккупационной репрессивной машины, которая всем может дать по рукам.
Из-за этого на оккупированных территориях полнейшая анархия, безнаказанность, себя чувствуют там уверенно и хорошо и чеченцы, и казаки, и все остальные. Плохо только одному местному населению – тем, кто там остался.
- Уголовное дело об убийстве в отношении военного из Чечни Зайнди Такаева рассмотрят повторно – на этот раз в оккупационном Луганском гарнизонном военном суде. Ранее коллегия присяжных в Новочеркасском военном суде оправдала его из-за недоказанности обвинения: теперь дело рассмотрят в регионе, где нет судов с присяжными.
- В Ивано-Франковске – областном центре на западе Украины – открыли мемориальную доску в честь первого президента непризнанной Чеченской республики Ичкерия Джохара Дудаева.