Накануне в региональном управлении Росгвардии заявили: в Дагестане больше не осталось активных участников НВФ, но при этом сохранилась большая база так называемых пособников.

"У нас в Дагестане не осталось ни одного активного бандита, они уничтожены, но при этом осталась большая пособническая база. Более 1300 человек из Дагестана продолжает участвовать в боевых действиях на стороне незаконных вооруженных формирований, и когда эта масса сюда вернется, большая проблема будет у Северокавказского федерального округа", – сообщил начальник регионального управления Росгвардии Магомед Баачилов.

До суда не дожили

Работающие в Дагестане правозащитники уверены – с их точки зрения, ситуация несколько отличается от той, которую описал росгвардеец. И заявления о том, что все подозреваемые в участии в НВФ убиты или заключены под стражу, вовсе не означают, что уголовные дела, связанные с незаконными вооруженными формированиями, будут возбуждать реже. Просто теперь МВД и ФСБ сосредоточатся на поиске пособников, говорит известный дагестанский адвокат Сапият Магомедова. По ее словам, уже несколько лет она не сталкивалась с делами членов НВФ, потому что, в основном, судят именно пособников, а те, кому они якобы помогали, не доживают до суда.

"Это происходит так: человека задерживают как пособника боевика, но лицо, которому он оказывает помощь, не установлено. Тот, кого объявили боевиком, просто находится в розыске. Обычно таких людей находят уже убитыми, а судов над ними не бывает", – говорит Магомедова.

Адвокат рассказала, сейчас у нее четверо подзащитных, которые обвиняют в пособничестве Шамилю Билалову.

"Шамиль Билалов не задержан, не привлечен к ответственности, а просто находится в розыске, – поясняет защитник. – Его статус не установлен – неясно, кем он является: организатором, пособником, кем угодно. А людей на 8 лет сажают за пособническую помощь".

"Пособником может стать кто угодно"

Магомедова вспоминает недавний случай, когда в Дагестане обвиняемый в пособничестве тому же члену НВФ заявил, что его под пытками заставили оговорить себя.

"В его автомобиле нашли оружие. Парня доставили в отдел, под пытками он признал, что оказывал пособническую помощь Шамилю Билалову. Якобы он предоставил ему автомобиль. Когда адвокат вступил в дело, он посоветовал подзащитному сказать, что тот дал Билалову автомобиль под дулом пистолета. Парень поверил адвокату и сказал это этапе следствия", – говорит правозащитник.

На суде он заявил, что никому автомобиль не предоставлял и более того – продал машину несколько месяцев назад. Когда его спросили, почему же он ранее дал признательные показания, парень сказал, что в первый раз его пытали, а во второй раз он последовал совету адвоката, говорит Магомедова.

"В итоге признали виновным. Но интересно вот что: его довод о том, что автомобиль был отдан под дулом пистолета, опровергли тем, что Шамиль Билалов не осужден и не привлечен к ответственности за хранение и ношение оружия. Как он может быть членом НВФ, если у него нет оружия?" – недоумевает Магомедова.

Выдержка из приговора

Суд приговорил его к 9 года лишения свободы. И это – не единичный случай, а регулярная практика в Дагестане.

"Пособником может стать кто угодно, – предостерегает защитник. – Достаточно оказаться не в то время не в том мечте. Например, ты просто подвез человека, а он оказался боевиком. Доказывать, что не знал о том, что он боевик – бесполезно. Скажут, он же был объявлен в розыск, все знают, а почему ты не знал".

Перестанут "записывать в бандиты"?

Директор Центра анализа и предотвращения конфликтов Екатерина Сокирянская называет заявление Росгвардии дежурным.

"И оно не означает, что будет меньше дел по НВФ. Вернее, их, конечно, будет меньше, если сравнивать с 2009 или 2010 годом, но если сравнивать с прошлым или позапрошлым годом, то, я думаю, их будет примерно столько же", – предполагает правозащитник.

Председатель межрегиональной общественной организации "Комитет против пыток" Игорь Каляпин уверен, что предугадать, уменьшится ли в этом году количество дел по 208 статье УК РФ, нельзя.

"Я тоже в каждом заявлении хочу увидеть хорошие признаки. И вот здесь можно попытаться увидеть надежду, что они перестанут кого попало записывать в бандиты и поэтому решили объявить, что всех уничтожили", – сказал Каляпин в беседе с "Кавказ.Реалии".

Сокирянская указывает, говорить об успехах особенно выгодно для силовиков, работающих на Северном Кавказе.

"У силовых структур на Северном Кавказе любопытное положение, – говорит она. – С одной стороны, понятно, что, если подполье есть, и они работают в зоне вооруженного конфликта, то это дополнительные штаты, начисления и более выгодные условия несения службы. Поэтому определенный уровень конфликтности, грубо говоря, вполне выгоден силовикам для того, чтобы говорить о нем федеральному центру. С другой стороны, им нужно отчитываться об успехах, чтобы оправдывать свое существование в том виде, в котором они работают сейчас – ведь штаты создавались для работы с активным вооруженным конфликтом. Поэтому и появляются такие заявления, мол, с одной стороны, все хорошо, но и риски остаются, так что мы работаем и даем результат".