Жительница Северной Осетии Юлия Мельниченко уже год пытается возбудить уголовное дело в отношении полицейского, избившего ее брата.
В марте прошлого года сотрудник полиции Мухамед У. в результате конфликта, произошедшего с братом Юли Ростиславом, сломал ему в трех местах челюсть. Конфликт произошел во дворе Мельниченко: Ростислав возвращался со своим другом домой и "не уступил дорогу" автомобилю Мухамеда. Тому упрямство молодых людей не понравилось, и он решил разобраться "по-мужски", не забыв при этом упомянуть, что он сотрудник органов.
В постановлениях об отказах в возбуждении уголовного дела следователи раз за разом приходят к выводу, что подозреваемый не допускал пределов необходимой самообороны и ссылаются на его слова о том, что он всего лишь «оттолкнул потерпевшего, попав в область лица открытой ладонью руки».
"Как такое может быть, что сотрудник полиции выходит из автомобиля обороняться от пешехода?", – задается вопросом Юлия.
Она получила уже 14 постановлений, но сдаваться не собирается. В конце прошлой недели она в третий раз вышла на одиночный пикет к республиканской прокуратуре. На ее плакате было написано "Избивайте дальше. СУ СК и Прокуратура Осетии покрывают полицейский произвол?".
Девушка утверждает, что на нее оказывали давление и следователи, которые просили забрать заявление и изменить показания
В этот раз на пикет была моментальная реакция. Сначала с ней встретился заместитель прокурора Северной Осетии Дмитрий Загоруйко, а затем заместитель республиканского министра внутренних дел Петр Вагин. В прошлый же раз Юлия около часа стояла возле здания правительства, однако к ней не вышел никто из чиновников, а проходивший мимо тогдашний пресс-секретарь главы республики Таймураз Калицов прочитал плакат и пошел по своим делам дальше.
Юлия говорит, что не может сказать, что на ее заявления никак не отвечают. Весь год проводятся медицинские экспертизы. Сейчас – уже четвертая. Говорят, ее результаты будут готовы к концу 2020-го, но это может быть поздно: срок давности по статье "Причинение вреда здоровью средней тяжести" – всего два года.
Собеседница утверждает, что каждый раз перед экспертами ставятся одни и те же вопросы. Первые два раза эксперты установили, что причиненный вред квалифицируется как вред средней тяжести. А дальше – стали сомневаться.
В заключении сказано, что "в представленных медицинских документах не содержится достаточных сведений, в том числе результатов инструментальных и лабораторных методов исследования, без которых не представляется возможным судить о характере (давности) и степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека".
"Тем не менее ни в одной экспертизе не ставился вопрос: можно ли толчком открытой ладони сломать в трех местах челюсть", – замечает Юлия.
Она требует привлечь к ответственности не только Улигова. Девушка утверждает, что на нее оказывали давление и следователи, которые просили забрать заявление и изменить показания, указав, что брат сломал челюсть при других обстоятельствах. Все это зафиксировано в аудиозаписях, в отношении которых тоже проводилась экспертиза. Вот только проводилась она не с аудио, а с ее расшифровкой, которая была далеко не полной, но вопрос "дословности" перед экспертом никто не ставил.
В заключении с результатами проверки понять что-либо сложно. Сначала там сказано, что "доводы Мельниченко Ю.В. о том, что сотрудники СУ СК РФ по РСО-А склоняли ее изменять показания и дать ложные сведения не нашли объективного подтверждения". Чуть ниже есть продолжение: "В ходе проверки объективно и достоверно установить ложность сообщенных ею сведений не представилось возможным".
Сейчас Юлия буквально требует возбудить на нее уголовное дело за ложный донос: это позволило бы назначить еще одну лингвистическую экспертизу записей. Однако ей отказывают в этом четвертый раз.
"Если бы они установили, что я добросовестно заблуждалась, это был бы другой разговор. Но я прямо указываю на совершение преступления, и на тех, кто его совершил", – утверждает Юлия.
Сейчас пострадавший брат Юли проходит срочную службу в армии. Туда его брать не хотели: у него внезапно «нарисовался» психиатрический диагноз, который "исчез" после публикаций об этом на "Кавказ.Реалии". В его отсутствие Юлия продолжает бороться за справедливость. Последнее заявление в прокуратуру она подала 14 марта. А вот тот самый оборонявшийся сотрудник получил повышение.