Художник Алексей Букенгольц родился и вырос в Грозном. Обычная для тех лет история: отца-нефтяника распределили работать в столицу тогда еще Чечено-Ингушетии. В те годы – большой многонациональный, промышленный город.

В настоящее время Алексей живет и работает в Израиле.

О Грозном, который он помнит, Алексей рассказал корреспонденту "Кавказ.Реалии".

Запретная тема

- Наша семья жила в Сквозном переулке на Старых Промыслах, но это совсем раннее детство. Потом в Третьем микрорайоне. Улица Кассиора, 22. Наизусть помню. Родители рассказывали, что чеченцы тогда только-только начинали возвращаться из сталинской ссылки. Селились большей частью в горных аулах, видимо, чувствуя там себя более защищенными.

Но тема выселения никак не обсуждалась. Это было табу.

Когда мы проходили по литературе творчество Лермонтова, где упоминаются названия горных чеченских селений, мои одноклассники, услышав знакомые названия, бурно реагировали. Говорили, что в Гехах у них, например, бабушки или дедушки живут. А о том, что целый народ пережил трагедию изгнания из родных мест, молчали.

23 февраля, в дату депортации, в школе праздновали День защитника отечества. Девочки дарили нам пластмассовый цветок и шариковую ручку, а потом включали магнитофон и мы дергались под музыку.

Многонациональный Грозный

- В школе межнациональных различий не ощущалось. Нам мягко навязывались советские ценности. Незаметно создавалась ощущение, что так было всегда и всегда будет. На школьных стенах висели потерты пионеров-героев. Зоя Ксмодемьянская, Леня Голиков, Сережа Тюленин.

В начале учебного года нас посылали в колхоз помогать со сбором урожая. Помидоры, яблоки, болгарский перец. Во время сельхозработ мне пришлось принять участие в конкурсе политического плаката. Тема - бесчинства чилийской хунты, "фашистское рыло чилийской гориллы". Представьте себе гориллу с рылом! Я изобразил страдания чилийского поэта коммуниста Виктора Хара. Руки, протянутые из глубины камеры, через решетку держат снаружи гитару. Это должно было символизировать закрепощенную песню свободы. Хотя, по сути, было непонятно: кто дал гитару человеку, находящемуся в камере? По кирпичной стене, как положено, стекала кровь... Первое место!

Куда дальше пошло это творчество, я не знаю.

Художественная школа - легкое и необременительное занятие. Веселое рисование в классах, выходы на городские пленэры. Кусок елки, бюст литератора Полежаева со спины.

Букенгольц с семьей

Джигиты и акробатки

Фольклорная составляющая чеченского народа присутствовала в обществе повсеместно. Самодеятельность, девушки в платьях и с кувшинам, танцующие джигиты. Картины Франца Рубо в музее изобразительного искусства "Пленение Шамиля" и "Гибель Слепцова".

Учась в художественной школе, я тоже рисовал рисунок "Свадьба в ауле". Хотя в ауле никогда не был.

В городе было огромное ужасное бетонное строение круглой формы. Называлось оно "Цирк". Брутальные джигиты скакали там по кругу на лошадях. Но с акробатками в откровенных нарядах они ни в какое сравнение не шли. Последние, впрочем, всегда были приезжими.

В два часа дня на местном радио начиналось вещание на родном языке. По возвращении из школы, можно было прослушать одни и те же чеченские песни под дэчиг пондар (народный музыкальный инструмент) и барабан.

Отдельно запомнилось отношение к пожилым людям. Мы, дети, вставали, если в комнату заходил старший. Чеченские старики в трамваях в своих высоких папахах сидели как изваяния и ни на что не реагировали. Обратиться к ним с каким-либо вопросом было немыслимо.

Когда мы стали старше, появились новые, неведомые нам ранее преграды. Например, прогулка с девочкой в парке могла обернуться пятью-шестью хорошими подзатыльниками: результат развлечений охочих до подобных радостей молодых чеченцев.
Подходили, спрашивали: "Ты чо, б..., смотришь?"

Найдите для себя три-четыре варианта ответа на подобный вопрос. Я так часто его, слышал, что стал считать национальной идеей.
Чечня - это родина неожиданных абстрактных вопросов.

Алексей Букенгольц в юности

Штурмовики и танки

- Войной все пропитывалось постепенно. Сначала появился волк на республиканской печати. В газетах начали печатать стихи на военную тематику, где доблесть волков возносилась над жертвенностью баранов и коров. Устраивали зикр на площади в Грозном.

Потом, в 1994 году, высадка десанта федеральных сил в аэропорту и его позорное бегство. Бездарный танковый штурм генерала Грачева в новогоднюю ночь. Чеченцы подбили первый и последний танк и потом спокойно расстреливали колонну, как мишени в тире. С этого началась ужасная кровопролитная бойня.

Рассказывают, что федеральное командование запросило коридор для вывоза подбитой техники, чтобы преуменьшить масштабы поражения. А российские солдаты лежали еще несколько дней и бродячие собаки грызли им руки и лица.

Я тогда уже жил в другом городе и не знал, живы ли родители, связи не было, Грозный был оцеплен. По счастью, в тот раз война до микрорайонов не докатилась, родители уцелели.

Мой старший брат поехал в Грозный и встретил живыми и невредимыми двух своих друзей. И поинтересовался, не голодают ли они, так как с собой он привез сало и хлеб. Бывалая фронтовичка очертила для нас набор необходимых на войне вещей: соль, сало, хлеб, мыло, свечи и спички. Этот комплект и был нами заготовлен.

Но ребята сказали, что не голодают и сообщили удивительные вещи. Ранним утром им позволяют пройти на винный и консервный заводы и набрать там еды и алкоголя. Якобы, определенный промежуток времени часовые не стреляют. В кладовке у грозненцев пирамидами стояли консервные банки без этикеток. Это была "лотерея". Открывая их, вы могли увидеть перловую кашу, или говяжью тушенку или даже красную икру. Ванна была наполнена коньячным винсырьем.

От страха напивались до бесчувствия. По ночам шел бой за ближайший блокпост, каждая минута могла быть последней. Что это были за заводские запасы, почему они в городе хранились, был ли это военный сухпаек или НЗ? Все возможно. Это позволило людям не голодать.

Бегство

- Долгое время мои родители держались за обжитое место, они были уверены, что еще немного и все пройдет, войдет в обычную колею. Потом стало ясно, что конца этому не будет. Задумались об отъезде. Как быть с квартирой? Кому она нужна в воюющем городе?

На счастье, в их судьбе появился чеченский доктор, которому нужно было именно в этом районе помещение под клинику. И они договорились о цене.

К тому же, он оказал им неоценимую услугу. Помог найти машину до нового места жительства, отдал деньги непосредственно перед отъездом и организовал охрану. В то время отъем денег у отъезжающих был в Грозном надежным прибыльным бизнесом.

На этом всякая моя связь с городом оборвалась.​