Эту статью можно прочитать и на чеченском языке

15 июля 2009 года в Грозном была похищена и убита чеченская правозащитница Наталья Эстемирова. Заказчики не найдены до сих пор. Друзья и коллеги Эстемировой вспоминают о ее жизни и работе.

Наталья Эстемирова родилась в русско-чеченской семье – ее отец еще ребенком вместе с родителями был депортирован из Чечни. Она выросла на Урале, где окончила среднюю школу и педагогическое училище. Университетское образование получила в Грозном, окончив исторический факультет государственного университета. До 1998 года Эстемирова преподавала историю в школе, с середины 1990-х годов заниматься правозащитной деятельностью: сотрудничала с "Новой газетой", а в 2000 году стала ключевым сотрудником грозненского отделения правозащитного центра "Мемориал".

Выбрать чеченскую идентичность и следовать этому было личным выбором Натальи, вспоминает член совета правозащитного центра "Мемориал" Александр Черкасов: "Она приехала учить детей именно в Чечне и работала учительницей в школе в Грозном, это был ее сознательный выбор. В 1992 году Наташа участвовала в создании независимого профсоюза работников образования".

В том же году Эстемирова совершает свой первый яркий правозащитный поступок, это произошло в зоне осетино-ингушского конфликта, продолжает Черкасов: "Уже идут этнические чистки, бои, потоки беженцев, людей захватывают в заложники. Наташа видит автобус, в который уже погрузили заложников. Она подходит к тем, кто его охраняет, и заводит с ними разговор, представившись сотрудницей Красного Креста. Принимается убеждать в преимуществах гуманитарного права и в том, что они делают нечто чудовищное. Заложников отпустили. Это может показаться чудом. Но учитель – это человек, который умеет разговаривать с другими. Наташа умела".

В 1994 году у Натальи рождается дочь Лана, и она на какое-то время уезжает из Чечни к родственникам на Урал, но вскоре возвращается и участвует в работе общества узников фильтрационных лагерей, которое возникло после первой войны. Работает на телевидении, снимает репортажи, в частности сюжет о ковровой бомбардировке села Элистанжи в Веденском районе Чечни.

Чудом выжив под обстрелом Грозного 21 октября 1999 года, когда ракетные удары наносились по центральному рынку города, родильному дому и мечети, Эстемирова свидетельствует об этих ударах в Москве.

"Генерал Манилов, отрицая ракетные обстрелы, говорил Наташе в лицо: "Какие обстрелы, откуда вы знаете, кто это видел?" Она отвечала: "Я видела! Я там была". Она сумела вывезти подтверждающие материалы в плюшевой игрушке своей дочери", – рассказывает Черкасов.

После этого выступления с осени 1999 года и началось сотрудничество Эстемировой с "Мемориалом". В середине 2000-го был открыт офис в Грозном. Одним из первых сложных и опасных дел, которыми она занималась, был сюжет о массовых убийствах федеральными силовиками более 50 человек в селе Новые Алды в начале февраля 2000 года. На основе собранных свидетельств был выпущен доклад.

Именно Эстемирова первой рассказала про преступление капитана Эдуарда Ульмана – командира группы спецназа ГРУ, которая в 2002 году расстреляла шестерых мирных жителей в Шатойском районе Чечни.

"Наташа привезла в Шатойский район Олега Орлова и журналистов, и только потом во второй партии туда приехала журналистка "Новой газеты" Анна Политковская. С Политковской у Наташи установилось постоянное сотрудничество. Ее имени нет в текстах Политковской из соображений безопасности, но едва ли не большая их часть подготовлена по материалам Наташи", – говорит Черкасов.

"Дело кадета" – еще одно громкое расследование, которым занималась Эстемирова вместе с журналисткой Анной Политковской и адвокатом Станиславом Маркеловым. В 2001-м в РОВД Октябрьского района Грозного, где нес службу отряд ОМОНа из Ханты-Мансийска под командованием старшего лейтенанта Сергея Лапина с позывным "Кадет", был доставлен Зелимхан Мурдалов. Под пытками его пытались склонить к сотрудничеству, а после он исчез. Тело Мурдалова так и не было найдено. Однако доказательств, собранных Эстемировой и Политковской, было достаточно, чтобы взять Лапина под стражу. Это было первое известное дело, в котором виновный в насильственном исчезновении человека силовик был приговорен и получил реальный срок.

Найти правильные слова

Основным правозащитным направлением, которыми занималась Эстемирова, стали насильственные исчезновения в Чечне. Она общалась с родственниками похищенных и с самими пострадавшими. В течение почти десяти лет работы в "Мемориале" она собрала тысячи свидетельств, говорят ее коллеги.

Задокументированные Эстемировой свидетельства остаются актуальными и по сей день, говорит автор двухтомной монографии "Международный трибунал по Чечне", правозащитник Станислав Дмитриевский: "Например, Наташа опрашивала некого Ахъяда, который в 2000 году содержался в Октябрьском РОВД, подвергался жестоким пыткам, но выжил. И я знаю, кто этот Ахъяд. Спустя двадцать лет, буквально месяц назад, сравнивая документы, благодаря оставленным Наташей свидетельствам я понял, о ком идет речь".

Эстемировой было важно рассказывать историю самой, для нее имело значение авторство, чтобы материал был выпущен под ее именем, потому что это она говорила с человеком, она общалась с родственниками и пострадавшими, рассказывает журналистка и правозащитница Таня Локшина: "В этом не было тщеславия, Наташа была частью этих страшных историй".

Еще одним важным свойством Эстемировой, кроме способности тщательно собирать и документировать детали, было удивительное умение найти правильные слова, чтобы убедить людей, умение общаться с ними – она разговаривала с милиционерами, следователями и могла с ними договариваться, подчеркивает Черкасов.

Правозащитник рассказывает, как весной 2008 года по просьбе матери задержанного подростка Эстемирова поехала в подразделение "Нефтеполка", которым руководил приближенный Рамзана Кадырова Адам Делимханов: "Ее собеседником оказался не какой-то типичный бывший боевик, а кто-то из старых милиционеров. Она с ним завела разговор, в итоге двое подростков были освобождены. Мы даже не знаем их имен, потому что Наташа отправилась туда по просьбе матери задержанного, не спросив фамилию".

В грозненской квартире Эстемировой останавливались и подолгу жили журналисты, правозащитники, адвокаты, приезжавшие в Чечню из других регионов России и из-за границы. Это был такой образ жизни и совершенно открытый дом, говорит близко дружившая с Эстемировой Локшина: "Наташе было важно, чтобы люди приезжали делать работу, она хотела, чтобы в Чечне работало как можно больше толкового народа, но еще Наташа просто как очень общительный человек любила гостей. И ей было приятно, что дома находятся какие-то люди, с которыми можно о разном поговорить, и не только о Чечне".

Наталья жила и работала на постоянном драйве, рассказывает Дмитриевский: "Надо успеть это, съездить туда, а потом еще в одно место. Уже спать хочется, сил нет, голова болит, но вот кто-то приходит: человек пропал, или посреди ночи звонят: там-то увезли такого-то. И вот мы опять куда-то едем. Как она в этом графике жила? Как можно не сойти с ума за столько лет в этом? Я не знаю, она не сошла. Она была очень адекватна. И что самое главное, ее всегда радовали какие-то простые вещи: "Там цветочки на улице, смотри!". Или она вдруг говорила: "Черемша пошла! Давай купим на базаре и пожарим черемшу". И мы покупали черемшу, жарили, и это была радость".

Правозащитник вспоминает, что в один из его приездов в Грозный, когда он в очередной раз остановился у Эстемировой, в соседней квартире поселились то ли кадыровцы, то ли ямадаевцы, которые не просто шумели, включали музыку, громко кричали, а любили еще и пострелять с балкона из автоматов.

"Они были явно опасными, отвязными типами, да еще и с оружием, с которыми было совершенно непонятно как разговаривать и как призвать к порядку. Но Наташа шла к ним, что-то объясняла, и на какое-то время они успокаивались и вели себя тихо", – говорит Дмитриевский.

Вспоминая эту же историю, Черкасов рассказывает, что по соседству с грозненской квартирой Эстемировой жили именно кадыровцы. Не просто какие-то поддерживающие Рамзана Кадырова, а люди из кадыровского "Нефтеполка", куда Эстемирова пошла разговаривать, чтобы их как-то успокоили. Такой визит не был, мягко говоря, безопасным поступком, добавляет Черкасов.

Друзья и коллеги вспоминают Наталью как очень принципиального человека. Например, Дмитриевский рассказывает, что, когда проспект Победы в Грозном переименовали в проспект Путина, она зареклась, что больше шагу по нему не ступит, – и, говорят, действительно больше там не появлялась. Даже если через этот проспект было ближе, она ходила всякими кривыми путями, только чтобы туда не выходить.

Работавший с Эстемировой чеченский активист, пожелавший сохранить анонимность, рассказывает, что в своей деятельности она шла напролом, это было в ее характере, но нельзя сказать, что она не понимала рисков. В чеченском кодексе поведения есть такое емкое понятие "яхъ" – "гордость", от которого чеченцам очень тяжело отступить, – она в этом смысле была настоящей чеченкой, говорит он. Именно это позволяло ей не идти ни на какие компромиссы.

"И к сожалению, не было такого человека, который мог бы ее остановить, повлиять на нее, напоминая об опасности. Она очень болезненно воспринимала ситуации, когда ее пытались сдерживать, когда ее имя должно было быть скрыто в той или иной публикации. Считала это неправильным, даже нечестным ", – заключает собеседник.

У Натальи была такая честность, когда человек отвечает за то, что видел, за свои слова, а ситуация с безопасностью правозащитной работы в Чечне все ухудшалась, рассказывает Таня Локшина: "И вот, собственно, совсем незадолго до своей гибели, буквально за пару дней, Наташа дала очень развернутое интервью и рассказала о совершенно страшных делах, включая публичную казнь человека в Курчалоевском районе. И говорила все это она от своего имени. Многие ее коллеги считают, что это интервью стало такой своеобразной последней каплей".

"Она всегда возвращалась"

Убийству Натальи Эстемировой предшествовало еще одно событие – личная встреча с Рамзаном Кадыровым, которая состоялась после репортажа телеканала "РЕН ТВ", в котором она прямо выступила против того, что в Чечне женщин принуждали покрывать голову. По мнению Локшиной, до этого Кадыров и его окружение воспринимали Наталью Эстемирову как некоего внешнего человека: бывшая русская учительница, которая как-то так осела в Чечне и работает на русскую организацию "Мемориал". После этого интервью все изменилось.

Локшина приводит слова Натальи: "Мое дело – носить платок, не носить платок. Если я иду на похороны, я, конечно, надену платок из уважения к семье покойного, из уважения к горю. Но когда я просто иду по улице, ни меня, ни какую-либо другую чеченку никто не может заставить". После этих слов Кадырову стало очевидно, что Наталья не какая-то русская со стороны, что эти слова произнесены чеченкой, убеждена собеседница.

Черкасов считает, что этот момент стал поворотным в судьбе Натальи. Кадыров осознал, что она находится в пределах "сферы его полномочий": "И если до этого к ней можно было так относиться – ну вот, русская здесь что-то делает, но русские, что называется, не в мандате Кадырова. А если она чеченка, то, стало быть, она в пределах того, что он волен регулировать имеющимися у него средствами".

Локшина рассказывает, что Эстемирова была возмущена тем, как Кадыров с ней разговаривал – он орал, использовал ненормативную лексику, задавал вопросы о дочери: "Все было очень личное и очень страшное. Наташа на какое-то время выехала из Чечни. Но очень скоро вернулась, она всегда возвращалась. Потому что много работы, потому что ее ждет очень много людей, потому что этим людям должен кто-то помогать".

За несколько дней до своей гибели Эстемирова предала огласке информацию о похищении и внесудебной казни Ризвана Альбекова в горном селе Ахкинчу-Борзой. Сразу после этого к чеченскому омбудсмену Нурди Нухажиеву были вызваны сотрудники "Гражданского содействия", "Мемориала" и других правозащитных организаций. Омбудсмен сообщил им, что Кадыров очень недоволен всем "Мемориалом" и Эстемировой в частности. Светлана Ганушкина вспоминала о тех днях так: "Публикация Наташи об этой казни над Альбековым привела Кадырова в дикое бешенство, он вызвал к себе Нурди и, скорее всего, не только его".

Через несколько дней Наталья Эстемирова была убита.

"Она мешала, она была неудобна, она их всех достала. С большой вероятностью это дело стало последней каплей. Нет вообще никаких сомнений в том, что Наташина гибель стала возмездием за ее правозащитную деятельность. Это совершенно очевидно", – считает Таня Локшина.

Наталья фактически стала персонажем одной из многих историй, которые она бесконечно рассказывала, стала точно такой же жертвой – ее публично похитили и казнили, как похищали многих людей, по делам которых она работала годами, добавляет правозащитница.

Следствие и Европейский суд

Эстемирова была похищена утром 15 июля 2009 года. Как позже рассказала коллегам правозащитницы свидетельница похищения, когда Наталья вышла из подъезда, несколько мужчин схватили ее и затолкали в машину. Она успела выкрикнуть свое имя. Вечером того же дня тело Натальи Эстемировой с огнестрельными ранениями нашли в Ингушетии, недалеко от трассы "Кавказ" в окрестностях села Гази-Юрт.

Ингушские следователи возбудили дело об убийстве и незаконном обороте оружия. На следующий день оба дела объединили в одно производство и передали в следственное управление при прокуратуре РФ по Южному федеральному округу. Расследование поручили следственной группе во главе со старшим следователем по особо важным делам Игорем Соболем.

Правозащитный центр "Мемориал" выпустил заявление, в котором напрямую связал убийство Натальи Эстемировой с ее правозащитной деятельностью. Ответственность за убийство Эстемировой ее коллеги возложили на главу Чечни Рамзана Кадырова, который "угрожал Наталье, оскорблял, считал личным врагом".

Следователь Игорь Соболь рассматривал четыре основные версии убийства: в связи с профессиональной деятельностью; с целью дискредитации властей Чеченской Республики; из личных неприязненных отношений; убийство сотрудниками силовых структур ЧР в связи с оглаской ею фактов нарушений прав граждан.

На рассмотрении последней версии, о причастности силовиков, настаивали сотрудники "Мемориала", с самого начала уверенные в том, что Эстемирову убили за ее правозащитную работу.

Сначала казалось, что следствие действительно работает, рассказывает Локшина: "Наташиных коллег и друзей допрашивали по нескольку раз. Я сама со следователем разговаривала под протокол как минимум раза три. Также мы неоднократно созванивались, переписывались и общались без протокола. Следственная группа что-то уточняла. Они действительно отрабатывали версию, которая нам, Наташиным коллегам, казалась единственно верной. Это продолжалось довольно долго, тянулось несколько месяцев, а дальше затормозилось. И потом вдруг появилась эта абсурдная версия про то, что Наташа погибла от рук боевиков, и были названы какие-то конкретные боевики".

В январе 2010 года у следствия появилась новая версия о том, что Эстемирову убил вербовщик боевиков Алхазур Башаев, якобы из чувства мести за публикации о нем. Через два года года после убийства, 15 июля 2011 года, Следственный комитет заявил, что версия о похищении и убийстве Эстемировой Алхазуром Башаевым в ходе расследования "нашла объективные подтверждения".

Правозащитники провели независимое расследование. К двухлетию со дня гибели Натальи Эстемировой "Международная федерация прав человека", "Новая газета" и правозащитный центр "Мемориал" выпустили доклад, в котором собраны факты, заставляющие усомниться в правдоподобности выдвинутой следствием версии.

В августе 2021 года Европейский суд по правам человека вынес решение по делу "Эстемирова против России". Указав на неэффективность расследования убийства, суд не признал ответственность российских властей за гибель правозащитницы, отметив, что Москва не предоставила полные материалы уголовного дела.

По мнению правозащитника Александра Черкасова, то, что ЕСПЧ не признал ответственность российских властей за убийство Эстемировой, является безусловной ошибкой. Однако он отмечает, что сейчас она в какой-то степени может считаться исправленной: "Весной в Страсбурге были слушания по политическим убийствам, совершенными российскими властями, такими как убийства Литвиненко, Политковской, Немцова и других. В этом пакете есть и дело Эстемировой. То есть, по сути, сейчас Страсбургский суд считает, что это такое же дело, где убийцы – это представители российской власти".

Атмосфера страха

В совместном заявлении правозащитных организаций, выпущенном к десятой годовщине гибели Эстемировой, подчеркивается, что систематические преследования правозащитников в Чечне и неспособность российских властей провести эффективное расследование ее убийства имели катастрофические последствия для ситуации с правами человека в республике. Усиление атмосферы страха привело к тому, что местные жители стали бояться обращаться за помощью к правозащитникам, говорится в заявлении.

Люди и так уже к тому моменту, когда Наталья погибла, очень боялись говорить, а после ее гибели совсем замкнулись, считает Локшина: "Ты приходил в дом, где, как ты знал, похитили человека, пытали человека, и тебе говорили совершенно открытым текстом: зачем вы пришли, вы свою Наташу уберечь не смогли, а как вы нас защитите? Мне это лично говорили это раз за разом. То есть это действительно имело какое-то страшное воздействие на пострадавших, на общество".

Меньше чем через месяц после гибели Эстемировой в Грозном были убиты руководительница правозащитной организации "Спасем поколение" Зарема Садулаева и ее супруг Алик Джабраилов. Зарема Садулаева занималась помощью детям-инвалидам и молодым людям, пострадавшим от боевых действий в Чечне. Она, как и Эстемирова, открыто выступала с критикой грубейших нарушений прав человека в республике.

После убийства Эстемировой Комитетом против пыток была создана "Сводная мобильная группа" российских правозащитных организаций, работающих в Чечне на вахтовой основе. В течение 2014–16 годов офис группы подвергался погромам, а правозащитники, активисты и журналисты – нападениям.

Против активистов, журналистов и правозащитников фабриковались уголовные дела за незаконное хранение наркотиков: так были осуждены корреспондент "Кавказского узла" Желауди Гериев (2016 год), президент "Ассамблеи народов Кавказа" Руслан Кутаев (2017 год) и правозащитник Оюб Титиев (2018 год).

В 2020 году модератора оппозиционного чата телеграм-канала 1ADAT 19-летнего Салмана Тепсуркаева похитили, подвергли пыткам и публичному унижению.

Зарема Мусаева – мать бывшего юриста Команды против пыток Абубакара Янгулбаева и одного из основателей оппозиционного телеграм-канала 1ADAT Ибрагима Янгулбаева, была похищена из квартиры семьи в Нижнем Новгороде в январе 2022 года, насильно вывезена в Грозный и приговорена к 5,5 годам колонии общего режима.

Прилетевших в июле 2023 года в Грозный на оглашение приговора Заремы Мусаевой журналистку "Новой газеты" Елену Милашину и адвоката Александра Немова жестоко избили по дороге из аэропорта, не дав им возможности присутствовать на суде.

Работа, которую без Натальи пытались делать ее коллеги, становилась все сложнее и сложнее. И с точки зрения рисков, и с точки зрения атмосферы страха, охватившей общество. Со временем чеченские власти просто выдавили из республики все правозащитные организации, заключает Локшина.

• В 2009 году глава Чечни Рамзан Кадыров начал судебное преследование бывшего тогда руководителем правозащитного центра "Мемориал" Олега Орлова. Основанием для возбуждения уголовного дела о клевете было публичное заявление Орлова о личной или опосредованной вине Кадырова в гибели Натальи Эстемировой. В июне 2010 года Орлов был привлечен к суду за высказывания о связи Кадырова с убийством правозащитницы Натальи Эстемировой. В июне 2011 Орлов был оправдан, после чего защита руководителя Чечни, настаивавшая на максимальном наказании для Орлова в виде трех лет лишения свободы, обжаловала этот приговор. Дело о клевете длилось несколько лет и было прекращено в январе 2012 года.
• Международная правозащитная организация Human Rights Watch опубликовала "Всемирный доклад 2023" – годовой обзор ситуации с правами человека во всем мире. В разделе, посвященном России, особо отмечены грубые нарушения прав человека в Чечне. Так, правозащитники обращают внимание на "безжалостное подавление любых проявлений инакомыслия", включая задержания и недозволенное обращение с родственниками покинувших страну критиков Кадырова, принуждение их к извинениям.