8 декабря в Сирии стремительно пал режим Башара Асада, правившего более 20 лет. Сам он бежал из страны и получил убежище в России. Теперь лидеры сирийских повстанцев обещают сформировать новое правительство путем выборов. Одну из ключевых ролей в мятеже против режима Асада сыграла исламистская группировка "Хайят Тахрир аш-Шам" (признана террористической в России, США, Турции. – Прим. ред.) – в нее раньше переходили в том числе выходцы из Северного Кавказа.
О том, что события в Сирии означают для северокавказских республик и какую реакцию они вызвали, редакция Кавказ.Реалии поговорила с политологами и активистами.
Руслан Кутаев, чеченский политолог
– Свержение Асада – это очень важно для Северного Кавказа: и для чеченцев, и для самой республики. Новости Сирии – не просто какие-то события далекого арабского государства. Там много молодых людей с Северного Кавказа, которые погибли именно за свободу от Башара Асада. Как это ни покажется странным, но события в Украине не так близки для молодежи [в Чечне], как события в Сирии. Молодежь это воспринимает как нечто очень близкое, потому что туда в недалеком прошлом уходили воевать их братья, их соседи, их односельчане. Очень много было убитых, раненых, покалеченных, очень много тех, кто из-за этого сидит сейчас в российских тюрьмах. Поэтому вот эта победа для северокавказской молодежи наиболее показательна.
Политолог из Грозного на условиях анонимности
– Наступление почти что молниеносного конца полувекового правления Асадов в Сирии многие в Чечне восприняли с воодушевлением. Во-первых, потому что считали этот режим тоталитарным, жестоким и античеловечным. Это то, с чем сами чеченцы имеют дело последние 25 лет – после начала второй войны в республике и установления оккупационного режима в России.
Во-вторых, несмотря на полную антипатию к террористическим организациям, фактор неожиданного падения власти убийц вселяет определенный оптимизм. Это показывает, что таким же может быть и конец режима Кадырова.
Общественный деятель из Дагестана на условиях анонимности
– В Дагестане я наблюдаю диаметрально противоположные общественные настроения. Так, часть населения полностью поддерживает произошедший в Сирии переворот и воспринимает как закономерность, что режим Асада рано или поздно должен был рухнуть. Они [эти люди] смотрят на ситуацию как на что-то ожидаемое и не воспринимают силы, которые провели переворот, как какие-то террористические группировки. Они смотрят на ситуацию как на возмущение гражданского населения Сирии.
Есть еще одна часть общества в Дагестане, которая видит в этом победу исламской революции. Третья часть общества – довольно крупная – наблюдает за происходящим в Сирии как за неким сериалом, где не симпатизирует ни одной стороне, считая злом их все. У них вызывает вопрос, не является ли это своеобразным разменом, мол, "вам Сирия, нам Украина". Совсем небольшая группа – это сторонники Асада и российской политики в Сирии.
Там идет война, там идет джихад, вот туда и уезжай
Эта история – близкая Дагестану: с 2011 года, начала гражданской войны в Сирии, туда уезжали воевать люди из республики. Сначала – довольно мало. Непосредственно в группировку "Хайят-Тахрир-Аш Шам" уехали считаные единицы. Но все изменилось перед Олимпиадой-2014 в Сочи. Тогда силовикам была поставлена задача подготовить территорию от Черного до Каспийского моря – уничтожить на ней все террористические группы. На этом фоне проводили большие "профилактические работы". Если совсем просто: приходили к человеку домой и говорили, мол, у тебя есть выбор, либо мы тебя убиваем или сажаем в тюрьму, либо ты уезжаешь отсюда, вон есть Сирия, там идет война, там идет джихад, вот туда уезжай.
По разным подсчетам, примерно 3000 человек тогда выехали с территории Российской Федерации, большая часть из них осталась в Турции и ни в никаких боевых действиях не участвовала. Стоит напомнить, что "Имарат Кавказ" (признан террористическим рядом стран, включая ООН. – Прим. ред.), который до 2014 года действовал, не признал методы, предлагаемые "Исламским государством", потому что он считал их слишком кровожадными и несоответствующими исламу.
Близость этой темы Дагестану связана еще и с тем, что люди не просто туда уехали – они уезжали целыми семьями. Это были женщины, дети, чьи-то внуки. И когда пошла эта мясорубка, когда стали и бомбить, и убивать, очень многие погибли, многих пришлось оттуда выкупать, многие женщины и дети сейчас находятся в разных военных лагерях. Поэтому в Дагестане людей беспокоят не военные успехи или поражения их родственников, которые участвуют в этих движениях в Сирии, а судьба женщин и детей, которых те забирали с собой.
Руслан Тотров, политический журналист из Северной Осетии
– Это такой запоздалый отголосок "арабской весны" – того, что начиналось 10–12 лет назад, и, собственно, все это был вопрос времени. В прошлый раз режим Асада устоял исключительно на русско-иранских штыках. В этот раз настроение сирийского общества мы все прекрасно увидели: по сути, ни одна живая душа из тех 95%, якобы проголосовавших за Асада на президентских выборах, не вышла его поддержать.
Руководство республики отговорилось отвратительной донельзя риторикой: дескать, мы возможных ваххабитов у себя не размещаем
Относительно реакции в Северной Осетии есть несколько важных моментов. Во-первых, Сирия – это не та тема, которая очень сильно волнует людей в республике. Для них это периферийная история, и она не особенно отозвалась бы осетинам вообще, но поскольку Асад – союзник Путина, то в глазах затуманенного российской пропагандой человека, это выглядит так, как будто он был единственный, кто "воспротивился проклятому Западу". Если их нарратив воспроизвести, то, наверное, можно говорить, что люди в Осетии поцокают языками и горестно покачают головой, но исключительно потому, что "это наш сукин сын".
Есть другая история. В Дамаске и его окрестностях живет осетинская диаспора. Она очень небольшая, но это этнические осетины, которые поколениями живут в Сирии. Десять лет назад, когда там началась первая гражданская война, вот эти люди били во все колокола и умоляли руководство Северной Осетии принять к себе, умоляли спасти от войны. Это было в 2013–2014 годах. Но руководство республики на все это отписалось и отговорилось отвратительной донельзя риторикой: дескать, мы возможных ваххабитов и пособников терроризма у себя не размещаем.
В итоге в Осетию приехали всего несколько семей. Если вы думаете, что их разместили, например, в пансионатах, вы ошибаетесь. Их отправили в Центр временного размещения иностранных граждан, фактически в тюрьму. Это одна из очень позорных страниц новейшей истории моего народа. Все это вина в первую очередь политического руководства Северной Осетии – то, как мы поступили с нашими братьями и сестрами.
Касе Кик, черкесский активист
– Меня волнует судьба наших соотечественников, черкесов, которых в Сирии осталось очень много. Они в буквальном смысле оказались зажаты в жернова с обеих сторон. Силы, которые сейчас в Сирии пришли к власти, могут себя позиционировать как продемократические, но мы все знаем, из каких сил они собраны, и я испытываю огромные сомнения в демократизации новой Сирии. При любых формах развития событий черкесы Сирии снова окажутся в жерновах. Они должны обрести свою родину, другого выхода нет.
Наши главные усилия еще десять лет назад были направлены на возвращение сирийских черкесов на родину, но политика России как оккупанта неизменна на протяжении 160 лет. В Москве всегда говорят правильные и дипломатичные слова, но на деле черкесам не дают возможности вернуться. За годы гражданской войны в Сирии лишь несколько сотен сирийских черкесов вернулись на родную землю, но им в основном помогало не государство, а простые люди. Российское государство, наоборот, тихо делало все, чтобы этот поток прекратился. Многие из тех, кто вернулся, за эти годы были выдавлены из страны и вынуждены уехать.
- Вооружённые группировки, оппозиционные правительству Башара Асада, активизировались в Сирии в конце ноября. Они заняли несколько крупных городов. В ночь на воскресенье, 8 декабря, повстанцы объявили, что столица Сирии Дамаск перешла под их контроль. Президент Сирии Асад бежал из страны и получил убежище в России. Лидеры повстанцев обещают сформировать новое правительство путем выборов.
- Некоторые политики обеспокоены возможностью активизации в регионе радикальных исламистских движений. CNN приводит мнение высокопоставленного источника в правительстве США, который выразил озабоченность тем, что значительная часть ХТШ поддерживает связи с радикальными исламистскими группировками, признанными террористическими, такими как "Аль-Каида" и "Исламское государство". Сама ХТШ признана террористической ООН, а также властями США, Турции и многих других стран, включая Россию. В 2018 году США объявили награду в 10 миллионов долларов за помощь в поимке её лидера Абу Мухаммада аль-Джулани. В интервью CNN аль-Джулани не согласился с определением ХТШ как террористической и заявил, что из-за некоторых радикальных исламистских практик ХТШ перестала поддерживать многие джихадистские группы.
Форум