Ссылки для упрощенного доступа

Бардак и кадровый голод. Тюремная система после захватов заложников


Сотрудники ФСИН на учениях по освобождению заложников
Сотрудники ФСИН на учениях по освобождению заложников

Минувшим летом в России произошли сразу два захвата заложников в пенитенциарной системе: в ростовском СИЗО и в колонии в Волгоградской области. Радио Свобода поговорило с правозащитниками и людьми, связанными с правоохранительными органами, чтобы выяснить, как эти события могут повлиять на Федеральную службу исполнения наказаний (ФСИН).

Флаги, ножи и телефоны

Захват заложников в СИЗО Ростова-на-Дону произошел 16 июня, в колонии в городе Суровикино Волгоградской области – 23 августа. В обоих случаях у арестантов оказались запрещенные за решеткой ножи, а также флаги террористической группировки ИГИЛ. В Суровикино заключенные даже изготовили пояс шахида – но не смогли его взорвать во время штурма. И в Ростове-на-Дону, и в Суровикино у заключенных-террористов были (также запрещенные за решеткой) телефоны. Они записали заявления, что захватили заложников в знак протеста против притеснений мусульман, и транслировали на весь мир кадры с окровавленными сотрудниками ФСИН.

После захвата заложников в июне в ГУ ФСИН по Ростовской области ряд руководителей подали в отставку, другие были уволены. С суровикинской трагедии прошел месяц, но об "оргвыводах" пока ничего не известно.

Обстановка рядом с СИЗО-1 в Ростове-на-Дону во время захвата заложников. 16 июня 2024 года
Обстановка рядом с СИЗО-1 в Ростове-на-Дону во время захвата заложников. 16 июня 2024 года
Увольнения затронут лишь региональный уровень тюремного ведомства

Есть сообщения о мероприятиях ФСИН по профилактике исламского радикализма: в места лишения свободы приглашают муфтиев для бесед с заключенными, проводятся обыски с изъятием запрещенных предметов. Осужденным из Средней Азии предлагают подписать прошения об отбытии наказания в своих странах. Непонятно, есть ли у не очень богатых Узбекистана, Кыргызстана и Таджикистана возможности массово принимать своих сограждан, осужденных в России.

Администратор телеграм-канала "Оперативный обзор" Семен Фищук рассказал Радио Свобода, что фсиновцы сейчас "сливают" компромат друг на друга в телеграм-каналы, посвященные правоохранительным органам, пытаются воспользоваться ситуацией, чтобы устранить конкурентов. Но Фищук считает, что увольнения затронут лишь региональный уровень тюремного ведомства.

Бывший аналитик УФСИН по Москве, правозащитница Анна Каретникова отметила в разговоре с Радио Свобода, что директора ФСИН России Аркадия Гостева если и отправят в отставку, то, скорее всего, чуть позже: в правоохранительной системе такого рода решения принято объявлять неожиданно.

Захват заложников в ИК-19 в Суровикино
Захват заложников в ИК-19 в Суровикино

– После захватов заложников пока не произошло никаких изменений. Зарплаты сотрудникам не поднимают, соцподдержки от государства нет. В системе бардак и кадровый голод. Многие увольняются, так как переживают за свою жизнь из-за чувства незащищенности. У осужденных больше прав, чем у нас, – считает собеседник Радио Свобода, действующий сотрудник ФСИН.

Все собеседники Радио Свобода разделили причины захвата заложников на две составляющие: рост влияния мусульман за решеткой и общую деградацию ФСИН.

Тюрьма как медресе

Ранее российский тюремный мир делился на "красных" (сотрудничающих с ФСИН) и "черных" (связанных с воровской традицией). "Красными" или "черными" могли быть не только группы осужденных, но также колонии и СИЗО. Это во многом зависело от воли регионального руководства ФСИН: "черные" места лишения свободы давали большие возможности для коррупции, "красные" – удобны, чтобы подниматься по карьерной лестнице в тюремном ведомстве. Теперь же говорят о появлении и "зеленых" зон.

Тюремщик уверен, что вербовщика готовили в специальных учебных заведениях

– Перескажу слова бывшего начальника оперчасти одной из колоний. В свое время заехал к нему один проповедник и стал вербовать мусульман. Причем он был осужден не по экстремистской статье, а за наркотики. И весьма быстро и успешно сформировал внутри колонии ячейку радикалов, подтягивал в нее даже русских. Этот начальник оперчасти с вербовщиком беседовал. И он говорит, не поверишь, было такое ощущение, что вот-вот проповедник меня переубедит и тоже завербует. Он отметил уровень подготовки вербовщика и владение различными техниками психологического воздействия. Тюремщик уверен, что вербовщика готовили в специальных учебных заведениях реальные специалисты, – рассказывает собеседник Радио Свобода, связанный с МВД.

Он предполагает, что в Россию могут специально направлять проповедников радикального ислама, чтобы они совершали преступления, садились за решетку и формировали там радикальные ячейки.

– Места лишения свободы для вербовки – идеальное место. Замкнутое пространство, замкнутый коллектив, все на виду. Исламисты не будут вербовать тех, кто себя уверенно чувствует в застенках. Они стараются привлечь тех, кто либо не примкнул в тюрьме ни к каким группировкам, либо отторгнут ими. Или те, кто находится в низшей касте: "отделенные", "опущенные", "чуханы". Это стандартная работа секты. Найди человека, у которого нет друзей, нет какой-то твердой позиции, которого унижают, оскорбляют. Он просто за протянутую руку будет готов ради тебя на все. Таких людей подтягивают в джамааты. С этого момента он под защитой своих новых "братьев". И можно больше не бояться "красных" и "блатных", – говорит он.

Администратор телеграм-канала "Оперативный обзор" Семен Фищук одной из причин появления "зеленых" считает недавнюю кампанию государства против "воров в законе". В 2019 году появилась статья 210.1 УК, предусматривающая до 15 лет лишения свободы за "занятие высшего положения в преступной иерархии".

Им добавляют сроки за "оправдание терроризма"

– Раньше воры крутили зонами: следили за игрой (контролировали доходы с азартных игр. – РС), смотрели, как наркота заходит, кто чем дышит. Сейчас многие эти функции переходят мусульманам, зоны становятся "зелеными". Мигранты попадают в российскую тюрьму: поддержки нет, не всегда в России есть родственники. Радикальные ребята с большими сроками могут помочь наладить быт, достать чай, конфеты, – объясняет Фищук.

Представитель группы "Зона солидарности" Иван Асташин говорит, что объединение мусульман за решеткой во многом вызвано давлением на них.

– Мусульман притесняют как в пенитенциарной системе, так и на свободе. Они часто становятся жертвами сфабрикованных уголовных дел об участии в запрещенных организациях, например, "Хизб ут-Тахрир". Провокации с возбуждением новых уголовных дел за решеткой, как против политзаключенных Азата Мифтахова и Алексея Горинова, против мусульман практикуются уже давно. Им добавляют сроки за "оправдание терроризма", за участие в "запрещенных организациях", – рассказывает он.

Глава ЧВК "Вагнер" Евгений Пригожин вербует наемников в российской колонии. Пригожин погиб в августе 2023 года во время крушения самолета
Глава ЧВК "Вагнер" Евгений Пригожин вербует наемников в российской колонии. Пригожин погиб в августе 2023 года во время крушения самолета

Асташин отмечает, что "блатные" поддержали отправку заключенных на так называемую "СВО", что является грубым нарушением воровских традиций, это может быть одной из причин снижения их влияния.

– В некоторых зонах мусульманам дают пищу без свинины, разрешают молиться, в некоторых зонах нет. Коран на арабском языке не всюду пропускают. Это заставляет мусульман объединяться, отстаивать свои права, некоторые радикализуются, – добавляет Асташин.

Анна Каретникова отмечает отсутствие последовательной политики во ФСИН в отношении мусульман. В одних исправительных учреждениях их могут преследовать, в других – заискивать перед мусульманами, опасаясь, что их за решеткой много.

– В Москве большая часть "положенцев" – теневого повторения иерархии тюремщиков – ингуши и чеченцы, – рассказывает Каретникова.

Хуже, чем МВД

Собеседники Радио Свобода уверены, что ФСИН сейчас не способна реформироваться.

Во ФСИН берут даже тех, кого бракуют в МВД

– Во ФСИН кризис чуть ли не больший, чем в МВД. Самая большая проблема ФСИН – качество личного состава. В иерархии силовых структур ФСИН – это самое дно. В МВД из-за некомплекта сейчас берут практически всех. А во ФСИН берут даже тех, кого бракуют в МВД! Кого увольняют из полиции за пьянку за рулем, другие серьезные нарушения. Сама служба во ФСИН довольно специфическая, и назвать ее привлекательной язык не поворачивается. Оклады маленькие, работа сложная. Единственный плюс – льготная выслуга год за полтора, – рассказывает собеседник, близкий к МВД.

В связи с захватами заложников в СМИ оказалась информация о том, что сотрудники брали от 5 до 10 тысяч рублей за проносы заключенным телефонов и ножей.

– Зарплаты во ФСИН мизерные, 50 тысяч рублей платят от лейтенанта и выше. У сержантов и прапорщиков вообще по 30 тысяч рублей. Поэтому сотрудники соглашаются на преступления за такие деньги, – отмечает Фищук.

В марте 2024 года директор ФСИН Аркадий Гостев заявлял о кадровом голоде во ФСИН, незаполненности штатов исправительных учреждений на 19 процентов. Как и в случае данных о некомплекте в МВД, вероятно, официальные сведения о нехватке сотрудников могут быть заниженными. Каретникова говорит, что заключенные очень быстро видят нехватку тюремщиков – она знает об этом на своем опыте.

Чем меньше сотрудников ФСИН, тем хуже всё работает

– Нет как минимум каждого пятого сотрудника, и арестанты очень хорошо это чувствуют: вся система ФСИН построена на силе, и если на утреннюю проверку пришло восемь сотрудников ФСИН, у арестантов будет одно поведение. А если пришло трое, из которых одна женщина, а один – колченогий инвалид, они быстро видят возможности для расслабухи. Кроме того, чем меньше сотрудников ФСИН, тем хуже всё работает: в больницу вовремя не отвезут, на прогулку не выведут, передачи и письма долго не передадут, потому что некому досмотреть, – рассказывает она.

Мужская исправительная колония
Мужская исправительная колония

Каретникова уверена, что только увеличением зарплат сотрудникам ФСИН порядок там не наведешь. Тюремная коррупция построена на том, что арестанты пытаются создать себе минимальные человечные условия. Должно измениться отношение к задержанным и методы расследования преступлений.

– Спрос на мобильники в СИЗО возникает потому, что следователи запрещают звонки по легальным таксофонам, пока обвиняемый во всем не признается и не оговорит ещё кого-то. Наркотики проносят, потому что сидит огромное количество наркозависимых, и ими никто не занимается. Соответственно, им не остается ничего другого, как дальше принимать наркотики. А если проносят телефоны или наркотики, то начинают проносить и ножи. Спрос на ножи возникает потому, что в СИЗО не дают ножи даже с закругленными концами, а колбасу резать надо, – объясняет Каретникова.

  • Заключенных исправительной колонии №19 в Суровикино Волгоградской области поощрят из Москвы за "выдержку и сознательность" – во ФСИН заявили, что часть осужденных оказала помощь сотрудникам колонии и другим заложникам. Присягнувшие на верность террористическому ИГ боевики заявляли о мести за притеснения мусульман.
  • Из колонии №2 Смоленской области поступила жалоба на невыносимые условия содержания осужденных из Дагестана. "Люди режут себе вены", – утверждается в ней. Авторы обращения просили прокуратуру, омбудсмена и власти республики проверить происходящее в колонии. О том, с чем в исправительных учреждениях сталкиваются уроженцы Северного Кавказа, редакции Кавказ.Реалии рассказали правозащитники.

Новости

XS
SM
MD
LG