Уже семь лет во Владикавказе работает центр с длинным, сложным и абсолютно незапоминающимся названием – Центр профилактики социального сиротства и развития семейных форм устройства детей - сирот и детей, оставшихся без попечения родителей "Моя семья". Одна из задач центра – помочь найти детям и новым родителям друг друга и остаться друг с другом. Чаще всего – навсегда.
С каждым годом в Северной Осетии становится все меньше детей, которых можно “взять” из детского дома. Причины этому разные: по версии одних, Минтруда проводит хорошую профилактическую работу с неблагополучными семьями, по версии других, среди родственников “кукушек” все чаще находятся сознательные, готовые взять племянника или внука к себе, по версии третьих, ведомства делают все возможное, чтобы не портить статистику и не изымать ребенка.
Но речь не об этом. Кто-то из детей все равно тем или иным образом оказывается в социальных учреждениях. И им нужна новая семья.
“У нас в очереди стоит около ста семей, готовых взять ребенка, – рассказывает руководитель одного из отделов центра Залина Текоева. – Но одни хотят исключительно грудничка, другие – светловолосого мальчика, третьи – ребенка, родившегося в христианской семье. Поэтому ждать приходится иногда и год, и три, и пять лет”.
Стать приемным родителем не так просто, как кажется со стороны. Сотрудники центра не проверяют жилплощадь, доходы или образование кандидатов. Они проводят их психологическое исследование, смотрят атмосферу в семье.
“Главное – это мотивация, – говорит Залина. – Для чего эти люди берут ребенка? Бывают травмированные семьи. У них умер ребенок, еще иногда даже месяца не прошло, они в трауре приходят. Тогда мы просим их обратиться к нам чуть позже”.
Чаще всего в центр обращаются либо женщины-одиночки, либо семейные пары, очень часто бесплодные. Средний возраст соискателей – от 40 до 50 лет. Конечно, все хотят грудничков, однако в центре их пытаются уговорить иной раз взять детей постарше, особенно, если сами будущие родители пожилые: для ухода за подвижным трехлеткой нужно куда больше энергии.
“В основном хотят малышей или дошкольников. Десять плюс – таких намного реже берут, – объясняет Залина. – Не хотят брать тех, у кого есть братья или сестры, у кого ограниченные возможности здоровья”.
Залина может вспомнить только один случай усыновления ребенка из детского дома, в котором живут дети-инвалиды, и то ребенка забрали родственники.
“Когда можно было по закону, иностранцы охотно брали таких детей не потому, что у них к ним какое-то особое отношение, а потому что они могли обеспечить им достойный медицинский уход. У наших же родителей, даже при всем желании, нет финансовых средств, чтобы помочь таким детям”, – сетует Залина.
Законодательство обеспечивает несколько форм устройства ребенка в семью, но чаще всего родители выбирают усыновление. При нем ребенок лишается всех льгот, положенных сироте, государство платит намного меньше, чем “временно устроенным”, однако ребенок приобретает “нужные” отчество и фамилию, а кроме того, новые родители получают право полностью ограничить его общение с родственниками.
“При устройстве в приемную семью родители подписывают договор, в котором есть пункт о том, что они не будут препятствовать его общению с родственниками. А родственники бывают очень разными, – говорит Залина. – Есть и еще момент: все хотят усыновить детей, у которых вся семья трагически погибла в какой-нибудь автокатастрофе, а ребенок, такой хороший, воспитанный, остался внезапно один. Но так бывает только в кино. В хорошей семье – и родственники хорошие, ребенок оттуда не попадет в детский дом”.
Иногда детей приемные родители возвращают обратно. Как непонравившийся товар. Причина – несоответствие ожиданий и реальности и неправильная мотивация.
“Приемные родители рисуют себе иллюзорную картинку. Ребенок может через 15 минут спросить: “А можно я буду тебя мамой называть?” Будущая мама тает. И действительно, три месяца ребенок идеальный, – рассказывает Залина. – А потом все, он расслабляется. Он рассуждает, что настоящая мама не избавится от него. Он начинает воровать, пачкать. И этот этап надо пройти, но не все к этому готовы”.
Одна из основных задач центра – не допустить таких возвратов.
“Наша задача – отсеять самые сложные категории. А кто прошел наши ежовые рукавицы, тем уже мало что страшно, – говорит Залина. – В детских домах у детей есть все. Единственное, чего им не хватает – это любви. И мы ищем эту любовь в приемных родителях. Если она есть, то этой семье не страшны трудности”.
